Взрыв

«Вот тебе и континент!..» — возмущался Гровс. И все более утверждался в мысли: не просто там относятся к нему, руководителю научного центра на Талуме, иначе бы разрешили без промедления вылет с этого приторно-пальмового острова. А он захотел перевести дыхание, отдохнуть, переждать!.. За это время на континенте столько наворочают, что ему жизни не хватит, чтобы отгрести весь мусор от себя!

Плюнуть бы — и катись все... Но — клетка! Не дадут никуда выкатиться из нее. А коли так, то лучше всего находиться в самом гнезде на континенте...

— Господин Гровс! — громко объявил услужливый молодой человек, едва приоткрыв дверь. — Вылет разрешен, машина у подъезда.

— Давно бы так, — проворчал Гровс. Он брезгливо поморщился, когда глянул в окно на изогнувшиеся ветки ближней пальмы, и пошел к выходу.

10

Регина не сразу решила, куда ей податься. Уходя от русского профессора и солдата, она думала сразу же прийти к господину Хаббарту и покаяться во всем. Она пыталась представить, что́ будет говорить, чтобы оправдать свое бегство. Она скажет о своей боязни всесилья господина Хаббарта, и это должно понравиться ему, потому что таким людям, как он, всегда по душе сознание своей власти. Но ее бегство — это не только трусость, но и измена единственному из руководителей, оставшемуся под куполом. Трусость он может простить, а как быть с изменой? Нет, говорить о бегстве не надо. Если придумать что-нибудь другое? В таком — придуманном — случае она может запутаться и выдать себя с головой, и тогда уже никакой веры ей не будет.

Растерявшись, Регина не заметила, как подошла к своему дому. Она забыла о предосторожности, да если бы и помнила, то все равно не нашлась бы, как ей держаться при виде господина Хаббарта. Поднялась в свою квартиру, и таким уютным, обжитым показалось ее убогое жилище, что она готова была расцеловать каждый стул, каждую дверную ручку. Ничего не было в ее квартире, кроме кровати, трех стульев да зеркала и набора посуды. Ей по рангу не полагалось ничего, кроме вот этого убожества. Она сжилась с небогатым скарбом своей квартиры и теперь могла разговаривать с каждым стулом, как с давним другом, о пережитом, о запомнившемся, о своей дальнейшей судьбе.

Она села, немного успокоившись, захотела пить. Сварила кофе. Его клубящийся пар всколыхнул воспоминания о днях, проведенных с господином Гровсом. Только теперь она поняла, какими счастливыми, безоблачными были эти дни. Ничто не угрожало ее благополучию, а если что и возникло бы, то господин Гровс немедля устранил бы опасность. И сколько денег поступало на ее счет ежедневно! Какими радужными были надежды на предстоящую жизнь с большими деньгами. Не эти ли надежды окрашивали светло и радостно каждый день ее существования под куполом? Хорошо было ей, вот и все. И как быстро все изменилось...

Поставив на стол зеркало, Регина внимательно посмотрела на свое отражение. Синяя какая-то стала, несвежая. Дожила... Такую женщину никакие деньги не украсят. Пока молода, крепка телом, не надо доводить себя до такого состояния. Все можно еще поправить, не так уж она изношена, чтобы не поправить.

Вспомнила, какие кремы требуются на этот случай, какое нужно питание. А еще — полный покой и свежий воздух. Как же ты, Регина, обретешь сейчас полный покой? Когда ты выйдешь из-под купола, чтобы дышать свежим воздухом? Вот русский профессор и солдат, может быть, выйдут, они-то и будут дышать...

Она ужаснулась от мысли, что навсегда останется вот такой невзрачной. Ни один мужчина не обратит на нее внимания. Пока пройдет время и ей, может быть, удастся вернуть себе былую свежесть, подрастут, появятся новые молоденькие девочки. Тогда, Регина, пиши пропало... Нет, правильно сделала, что ушла от русского профессора и от солдата. Никогда не выберутся они из-под купола, они даже пути не знают. Господин Хаббарт — вот это другое дело. С ним конечно же быстрее выйдешь на свежий воздух и обретешь покой, а значит, вернешься к прежней жизни.

А пока — кремы, кремы. Она открыла тумбочку и достала несколько отливающих золотыми буквами коробочек. Все это было не то, что требовалось. Вспомнила: самые нужные кремы остались в квартире господина Гровса, где она проводила большую часть своего времени. Как пробраться в ту квартиру?

Регина решительно встала и вышла на улицу. Теперь она совсем не боялась господина Хаббарта, если он встанет на ее пути. Она целиком занята своим делом, и никаких претензий к ней быть не может. Сейчас войдет в квартиру господина Гровса, если, конечно, дверь не будет заперта. Впрочем, от кого запирать? Найдет свои парфюмерные принадлежности, уложит их, а потом позвонит господину Хаббарту и спросит: как дела? Нет ли в ней, Регине, необходимости? Интересно, что он ответит. Все-таки ее длительное отсутствие могло встревожить его, а значит, вызвать недовольство...

Шла она быстро и не заметила Хаббарта, стоявшего у административного здания. Руки его были засунуты в карманы брюк, очки зло поблескивали.

— Ты где была?!

Регина вздрогнула от неожиданности:

— А-а, это вы, господин Хаббарт...

— Где была, спрашиваю?