Взрыв направленного действия

Проводница поначалу заметно нервничала, но потом успокоилась и дала довольно подробное описание ехавшего из самой Москвы пассажира. Кроме того, она была абсолютно уверена, что мужчина вез не рулон обоев, а рулон линолеума. Не выказывая своего удивления, Логинов по возможности уточнил все детали и уже хотел было возвратиться к эксперту, когда вконец осмелевшая проводница вдруг сказала:

– Я, конечно, извиняюсь, может, это не мое дело, только… вы ж его отпечатки ищете, да?

– Да, – кивнул Виктор.

– Ну, так… не знаю, как сказать… В общем, мы с Ангелиной, это напарница моя, вы только не подумайте ничего такого, значит, сдаем тару, то есть пустые бутылки…

– Так-так…

– Ну и после этого пассажира тоже несколько осталось. Мы их, правда, сдали в Омске, значит. Но одна – черная такая – «Камус», что ли… Такие не принимают. Я ее хотела выкинуть, а Ангелина, значит, оставила для красоты…

– Где она? – быстро спросил Виктор. – Давай сюда свою Ангелину, я ее расцелую!

– Так у нее ж полюбовник в третьем вагоне – Куракин…

– С Куракиным я договорюсь!

Уже через минуту перепуганная со сна Ангелина показала им стоящую в шкафчике бутылку из-под французского коньяка «Камю».

– Руками не трогать! – предупредил Виктор.

Эксперт поколдовал над бутылкой несколько минут, потом, оглянувшись, сказал:

– Все в порядке, товарищ подполковник, можно сворачиваться.

– Вы уверены?

– Да. Если это именно та бутылка. Может, полной дактилоскопической карты и не получится, но для идентификации этого более чем достаточно.

Напоследок эксперт на всякий случай снял отпечатки у проводниц. К процедуре они отнеслись жутко серьезно, словно к вступлению в прежние времена в комсомол. Со стороны, конечно, происходящее в тесном купе выглядело уморительно. Однако Виктор уже не обращал на все это внимания. Временами ему становилось совсем плохо, а временами чуть отпускало, и держался он из последних сил.

Сойдя на следующей станции в крошечном городке, названия которого Виктор не запомнил, они сразу направились в линейное отделение милиции. Дежурный, совсем молоденький лейтенант, на удивление быстро понял, что от него требуется. Он тут же проводил их к своим знакомым. Их офис был расположен буквально в двух шагах от станции в невзрачном доме и занимал одну-единственную комнату обычной квартиры. Однако ксерокс и факс в нем были.

Уже через пятнадцать минут Виктор передал в Москву увеличенные и нормальных размеров отпечатки с бутылки, а также надиктовал словесный портрет предполагаемого террориста и сообщил другие подробности. Поблагодарив слегка оторопевших от происходившего двух двадцатилетних провинциальных предпринимателей, они покинули офис. После этого Виктор попытался дозвониться по сотовому до Максимова, но у него ничего не вышло.

Михеич долго плутал по проселкам и приехал за ними только минут через сорок. За это время Виктор купил в аптечном ларьке пластырь и вату и кое-как залепил открывшуюся рану в вокзальном туалете. После двух таблеток аспирина ему вроде немного полегчало, хотя передвигался он с огромным трудом, и испуганный эксперт несколько раз предлагал вызвать «Скорую». У него самого разболелось сердце, и он безостановочно сосал валидол.

На обратном пути Виктор выпил еще четыре таблетки, но это уже не помогало. В самом конце, перед Ипатьевском, его начало трясти. Михеич украдкой поглядывал на подполковника и несколько раз пытался завести разговор о больнице. Виктор об этом не хотел и слышать. Связавшись с Кравцом, он узнал, что из-за происшествия с разоружением вэвэшников был грандиозный скандал. Сейчас о нем, правда, уже все позабыли, потому что по отпечаткам на бутылке удалось установить личность сошедшего с омского поезда террориста. Несколько минут назад из Москвы на него пришла ориентировка, и сейчас все были заняты организацией его поисков.

Кравца куда-то срочно вызывали, он извинился и пообещал связаться с Виктором позже. На въезде в город их остановили и проверили документы. О Логинове на посту уже были наслышаны, поэтому даже автоматы, сваленные в кучу на полу в салоне автомобиля, не вызвали подозрений. «Опель» тут же пропустили. Прикурив сигарету, Виктор какое-то время тупо смотрел в окошко, а потом приказал Михеичу ехать к «Туристу».

– Будь, отец, в управлении. Я перезвоню, – сказал он, с трудом выбираясь из машины. – Да! Оружие этих сопляков сдай дежурному.

Доковыляв до лифта под испуганными взглядами администраторши и охранника, Логинов дождался кабину, поднялся на третий этаж и еще не менее пяти минут добирался по стенке до своего номера. Он собирался перевязать рану, переодеться, получить инструкции от Максимова и отправиться в управление, чтобы принять участие в поисках. Захлопнув дверь и добравшись до дивана, Виктор решил полежать хотя бы пару минут, опустился на бок и тут же отключился.

Глава 46

Очнулся Виктор от чьих-то легких прикосновений, чуть повернул тяжелую, словно с похмелья, голову и увидел озабоченное лицо Беляева.

– Ты че, Логинов, с ума сбрендил? – спросил тот.