Взыскующие града

Моя бесконечно любимая девочка! Сегодня третий день нет письма и я начинаю беспокоиться. Что у вас делается? Как вы живете? Я теперь несколько реже пишу тебе, потому что завален работой. Во-первых, послезавтра экзамен, к нему надо приготовить ряд конспектов. Во-вторых, пишу о Джемсе, в-третьих, написал за эту неделю одну рецензию и отчет о Бердяевском реферате[742] — последний по настойчивому желанию кн. Трубецкого. Впрочем, меня эта "писательская" работа очень радует, потому что, как иначе выйти из финансовых затруднений, я не представляю. Можно сказать, судьба ко мне благосклонна. В самую критическую минуту ко мне сами обратились с предложениями, и мне ни у кого не пришлось просить. Позавчера я был сильно взволнован повесткой от следователя. Я терялся в догадках и уже решил, что вспомянут мой грех об Ионе[743] или еще какой-нибудь старый грех, и не ожидал ничего хорошего. Но к счастью тревога оказалась ложной. Вызывался я по старому делу: передопроситься о брошюре Маркова[744]. Одно только неприятно, что это дело идет отдельно от дела Сытина — Свенцицкого[745], и мне придется фигурировать на суде дважды. Но если бы ты знала все же, как отлегло у меня от сердца, когда я вошел к следователю, ожидая чего-нибудь "катастрофического" и услыхал о Маркове. Бог милостлив: потому что за те мои брошюрки[746], если бы они вынырнули, — год тюрьмы неминуем. Вчера была у меня Таня. Я был бесконечно утомленным, а она пришла с какой-то дамочкой, и мы, хотя разговаривали по внешности очень мило, — по существу "не зацепились". Это мне очень печально, и когда она ушла, остася грустный след. Позавчера забегали один за другим Валер. Ив. и Бабакин. В.И. потешен и мил. Трогательно заботится о своей сестре и всячески приглашает к себе. Кроме того намекал на что-то, очевидно на ту миловидную особу, которая по словам Нади его пленила. С Бабакиным сидели долго. Иногда мне с ним видеться очень приятно. Он между прочим сообщил о Свенцицком, что тот летом жил с Ионой и с ним же затеял журнал, да не достали денег. Очевидно Свенцицкий "воскресает" к новой деятельности[747]. Он ездил в Петербург, Петров денег не дал, но зато сошлись с о. Михаилом. Вот я тебе скажу "сероводородные" соединения[748]. Надя вечером мне принесла два завядших белых цветка и я за это угостил ее халвой, которую она после недолгих упрашиваний "скушала" всю. Она разрешилась новым рефератом и кажется даст мне шего прочесть. Я работаю, работаю, работаю. Бесконечно жду лета, отдыха, солнца и тебя. Так хочется прижать тебя, мою девочку, к себе — поцеловать твои милые глаза. Я не скучаю, но я томлюсь. Мне никогда не скучно, но иногда тяжело от моих стремлений, которые должны помереть в груди, не вырвавшись наружу.

Мою дорогую Катеринку целую нежно и горячо. Мою дорогую Женюру целую нежно, горячо и страстно. Также нежно и горячо обнимаю ее милый полный стан. Посылку наконец послал. Слава Богу! Каких усилий она мне стоила! Как облегченно вздохнул я, когда в руках моих очутилась квитанция! Она теперь уже подъезжает к Ростову. Хоть бы ты была удовлетворена! Пожалуйста напиши мне о твоих денежных делах. Как твои зубы? Горячо поцелуй всех наших. Христос с тобой.

Всем сердцем твой Володя.

169.     В.Ф.Эрн — Е.Д.Эрн[749] <22.02.1910. Москва — Тифлис>

22 февраля 1910 г.