W.C.K.D. (СИ)

Глаза Дилана мигом растеряли весь свой прежний пыл, и парни продолжили каждый свою работу. Для меня же замелькала новая перспектива на горизонте — сегодня я должна переговорить с Минхо, как бы мне не хотелось этого.

А причиной стало то, что брюнет сам не хотел меня видеть и старательно игнорировал, даже когда мы были в одном помещении, за одним столом. В Картографическую я продолжила ходить по вечерам, но без доброго и снисходительного Ньюта, это место было не то. Теперь там были злые и потные парни, которые хотели побыстрей закончить, свалить в душ, поесть и лечь спать. Поэтому, когда все расходились, мы с Куратором оставались один на один, я перепроверяла все нарисованные карты, так как за два месяца изучила расположение стен как свои десять пальцев. Куратор же маялся из угла в угол, потому что свою работу он уже закончил, спустился в смежное помещение — Оружейную — и натачивал ножи. Не понимала, зачем он это делает, ведь может пойти по стопам остальных парней и уже лежать в спальном мешке. Но нет, Куратор оставался в помещении до последнего, то бишь пока я не уйду спать, предварительно заглянув к Ньюту.

Также, у меня в голове поселилась ещё одна идея, как можно помочь бегунам.

***

Дождавшись вечера, я после ужина, захватив с собой бутыль воды для Куратора, привычно побрела к Западным Воротам: сегодня Минхо обследовал другое крыло Лабиринта, поэтому, чтобы не делать лишних кругов, пошёл по короткому пути. Бегуны должны были вернуться через час, я специально выбила у Фрая разрешение закончить пораньше, чтобы потом отработать в два раза больше.

Плюхнувшись задницей на остывшую зелёную траву перед бетонной вставкой с Воротами, я прикрыла глаза и вдыхала вечерний воздух, который был горазд прохладнее обычного. Выдохнув клуб еле заметного дыма, я сосредоточилась на собственных мыслях — мой план заключался в том, что я хотела связаться с Томасом, находящимся по ту сторону, который мог бы мне помочь хоть какими-то подсказками, но излишне я не тешила себя надеждой, всё это ведь тест, и ребята должны его пройти собственноручно, чтобы те внизу получили свои грёбанные реакции на Переменные.

— Томас?

Нахмурившись, я сосредоточилась на голосе парня в моей голове, чтобы активировать те чипированные центры головного мозга, отвечающих за ментальную связь.

— Томас?

Голова начала взрываться искрами, совсем как в первый раз, когда я только поняла, что могу общаться с кем-то в голове. Виски начали бешено пульсировать, кожа покрылась мурашками, в горле поселилось неприятное чувство тошноты. Но в итоге я слышу:

— Вызывала?

— Да. Томас, слушай, ты не мог бы мне помочь?

— Смотря чем?

Я вдохнула и выдохнула, сжав кулаки.

— Скажи мне, где находится выход.

В голове поселилась удручающая пауза. Такое ощущение, будто он прервал связь, я просидела минуту, смотря на Западный вход в Лабиринт, не выказывая своё состояние ничем иным, как подрагивающими пальцами рук. Я уже хотела чертыхнуться, как услышала хриплый ответ.

— Не могу, Камилла, прости. Ты ведь сама понимаешь, что это специально задумывалось, чтобы получить реакции на происходящее. Если бы это была просто игра, мы бы им рассказали, где выход, и они бы ничего не показали в анализах. А так, матрица потихоньку складывается, Камс. Извини.

— Хорошо, тогда дай мне хотя бы маленькую подсказку, Том.

Вновь повисла пауза. Мне казалось, что если Томас даст мне хотя бы одну наводку, я смогу обмозговать и помочь ребятам. Потому что это невозможно больше находится здесь. Точкой отсчёта для меня стал прыжок Ньюта, и я решила, что нужно не оставлять в этот раз всё на самотёк. Если я действительно что-то знаю и имею связи для этого, то я должна отдаться делу по максимуму.

— Томас?

— Обрыв. Это всё, что я могу сказать. До связи, Камс.

— Спасибо.

— Да не за что.

Я вздрогнула и подняла затуманенный взгляд наверх: надо мной прозвучал хриплый голос Куратора бегунов, который жадно вдыхал воздух и пристально осматривал меня с ног до головы напущено равнодушным взглядом. Холод в его глазах был почти ощутим, и в глубине души я недоумевала, что успела причинить ему такого, за что бы он на меня так смотрел. Чёрная майка была на нём в облипку, пот струился крупными каплями по взмыленному лицу, крупным бицепсам и закатывался в ворот по оголённой шее. Ветер трепыхал его и мои волосы, обдавая нас прохладными волнами.

Оглянувшись и встав на ноги, я поняла, что кажется пропустила возвращение бегунов и закрытие.

— Минхо.

Я подала брюнету бутыль воды, а он резко развернулся и прошествовал к Картографической. Подогнув губы, я пошла за парнем, намереваясь достать его расспросами.

— Минхо.

За нами хлопнула тяжёлая дверь Картографической, мы пришли самые первые.

— Минхо.