W&H (СИ)

— Если Шмидт не солгал, — кивнул Сириус, — какой смысл ему лгать?

— Почему ты не рассказал про это Кингсли? — дозрел Гарри до ещё одного вопроса.

На лице Сириуса заиграли желваки. Ему было неприятно говорить такие вещи, но точки стоило расставить над «i» прямо сейчас.

— Лучше об этом никому не знать, — Бродяга серьёзно смотрел на крестника, — они могут сделать всё что угодно. Если слова про крестраж правдивые, то тебя могут убить свои же. Или использовать как заложника.

Гарри откинулся назад, ложась на кровать. Затылком он упёрся в деревянную дощатую стену. С такого положения было удобно отслеживать тускло светящуюся лампочку под потолком, которая единственная давала свет, разгоняя темноту. Думать о том, что его могут предать друзья и соратники, не хотелось совершенно.

— Помнишь, Сириус, — Гарри неожиданно по-простому улыбнулся, — тогда, в конце третьего курса, ты сказал, что заберёшь меня от Дурслей и что мы будем жить вместе.

— Когда вы с Гермионой спасли меня? Конечно, — подтвердил Сириус, не понимая, к чему клонит крестник.

— С Гермионой, — с теплотой повторил за ним Гарри. — Да. Я тогда подумал, как хорошо будет жить с тобой. Может, мы бы сходили на футбол болеть за Манчестер. Или в океанариум — там я никогда не был.

— Гарри, если бы…

— Я был готов уйти прямо тогда, — перебил своего крёстного Гарри, но, кажется, даже не заметил этого, — готов был даже бросить Хогвартс. — Гарри перевёл взгляд на Сириуса. — Может, мне действительно стоит умереть, раз во мне часть его души? Тогда он умрёт?

— Не смей так говорить, — твёрдо, но ужасно устало произнёс Сириус. — Не для того твои родители отдали свои жизни, не для того мы с тобой скакали по Англии, а затем улетели в Америку. Ты хочешь так легко сдаться? Ты ведь сын Джеймса…

— Но я не Джеймс. Я не мой отец. Не знаю, кого ты во мне видишь, но я — Гарри! Просто Гарри, — с внутренним надрывом произнёс он.

— Конечно, — согласился с ним Сириус, который откинулся назад, заняв точно такую же позу, как и Гарри. — Ты — Гарри Поттер, мой крестник. Талантливый маг и добрый парень, готовый отдать жизнь за других людей. — Сириус замолк на целую минуту, но потом продолжил: — Умереть легко. Аппарируй на Эмпайр-стейт и прыгни с крыши — вот и дело концом… Знаешь, — Бродяга повернул голову, заглядывая в зелёные глаза, — магглы говорят, что на долю человека выпадает столько испытаний, сколько он сможет выдержать. Я с ними согласен.

— И что тогда делать?

— Не умирать уж точно, — преувеличенно бодро сказал Сириус. — Давай для начала немного переждём. Вернёшься в Невермор ближе к ночи, не хотелось бы притащить кого-то с собой на хвосте.

Бродяга поднялся с кровати и двинулся к другой части домика. Он достал палочку и хотел было что-то сделать при помощи магии, но в последний момент вспомнил, что их тогда вычислят, и, чертыхнувшись, убрал её обратно в карман. Он сделал несколько шагов вперёд и поставил чайник на плиту, разжигая под ним огонь.

— Зачем ты убил Шмидта? — неожиданно раздался вопрос Гарри, который сидел на краю кровати, вертя в руках палочку. — Почему именно так?

Сириус обернулся, опёрся о стол бедром и сложил руки на груди. Он глубоко вздохнул. Поднимать ещё и эту тему ему совершенно не хотелось.

— Ты об Аваде?

— Да. — Гарри внимательно смотрел на крёстного.

— Так было нужно. — Чайник под напором огня начал тихонечко свистеть. — Непростительное заклятие, которое я использовал на Шмидте, — не такое ведь простое, как кажется.

— Дамблдор говорил, что убийство уничтожает частичку души убийцы, — произнёс Гарри, хотя с некоторых пор он сомневался в Дамблдоре, но хоть в чём-то директор Хогвартса должен же был быть прав?

— Беллатриса бы с этим поспорила и Тот-Кого-Нельзя-Называть тоже, — невесело хмыкнул крёстный. — За мою душу не беспокойся, от неё и так мало чего осталось. Раскрою небольшую тайну: когда ты хочешь стать аврором, есть несколько тайных испытаний. Одно из них — вызов телесного патронуса. Если человек не может его материализовать, хотя по всем признакам понятно, что он достаточно для этого силен, тут есть несколько вариантов. Два из них: либо ты слишком много убивал, либо слишком долго соседствовал с дементорами. Как ты понимаешь, эти два фактора не могут быть не связаны между собой. — Сириус поднял чайник с плиты и начал разливать кипяток по кружкам. — Я не могу вызвать патронуса, Гарри. Как бы ни пытался. Интересно, Альбус счёл бы меня человеком без души?

Сириус поставил две чашки на небольшой столик, кинул в них простенькую заварку, хорошенько размешал и долил молока. Бродяга отодвинул стул и присел, отхлёбывая горячий чай.

— Как я и говорил, Avada Kedavra — непростое заклятие. Оно не позволяет связаться с людьми, которых убили с его помощью. Понимаешь? Благодаря моей дорогой матери я знаю пять способов вызова духа умершего. Сколько таких способов знают тёмные маги — понятия не имею. Но Avada решает эту проблему. Я не мог допустить, чтобы хоть кто-то, кроме меня и тебя, узнал о крестраже.

Сириус не оправдывался — лишь констатировал факты.

— Ясно.