Wahnsin

– Да, да, конечно, сейчас… – Дмитрий взял письмо и принялся читать вслух: «Здравствуй, Дима. Пишет тебе твой друг, Виктор Токарев. Я знаю, что тебе чудом удалось бежать из крепости и выжить, однако сейчас ты пребываешь в состоянии комы. Я не знаю, способен ли ты это читать, но надеюсь, что когда-нибудь, ты всё же возьмёшь в руки это письмо с радостью в глазах и улыбкой на лице. На фронте у нас беда, немцы вытеснили русскую армию из Варшавы и почти всей Польши, также под их контролем уже пала Литва, ведутся бои за Курляндию. Но будь уверен, мы выстоим против натиска кайзеровской армии. Дима, я знаю, что тебя обвиняли в убийстве капитана Сорокина, но не волнуйся. Лейтенант Астапов к нашему сожалению или счастью покинул нас, оставив мне письмо с доносом, который был написан лично лейтенантом, подозревавшим и даже обвинявшим тебя в таком грязном деле. Но не волнуйся, после смерти Астапова, я сжёг это письмо в камине Цитадели на верхнем этаже, я проследил, чтобы оно сгорело полностью, до малейшего уголька. Дима, я рад, что ты жив, хотя не уверен, на долго ли. В любом случае я очень жду, когда ты наконец выберешься из своего вечного сна и сможешь написать мне ответ. Твой друг, Виктор.

– Занятно, – проговорил Люцифер с невольной улыбкой на лице, – твой друг на самом деле очень ценит тебя, как видишь. Может хочешь написать ему ответ?

– Да, да! Безусловно хочу! Я хочу бумагу и перо!

– Сожалею, мой дорогой друг, но сейчас это просто невозможно. Ты слаб, твоя правая рука вовсе тебя не слушается, ты даже не можешь ей пошевелить.

– Какой вздор! Сейчас я докажу, что могу писать и даже рисовать ей!

Дмитрий попытался поднять правую руку и на секунду ему это удалось, однако потом она снова упала на кровать, будто к ней была привязана тяжёлая гиря. Смотря не безуспешные попытки Дмитрия хоть немного подчинить себе руку, дьявол лишь насмешливо улыбался и качал головой, однако Дмитрий по-прежнему не видел его лица.

После пары попыток, Дмитрий сдался. Он был очень расстроен и разочарован тем, что не мог дать ответ своему другу сейчас, однако он понимал, что дьявол не станет помогать ему в этом. Тогда Дмитрий попытался пошевелить левой рукой. Тщетно.

Отчаявшись, он решил обратится к Люциферу, который всё это время смотрел на беспомощные попытки сержанта сделать со своим телом хоть что-то. При этом дьявол так и не повернул головы, да и в целом глаза не были нужны ему для того, чтобы видеть, что происходит вокруг.

– Послушай, Люцифер… Ты можешь помочь мне? Ну, помочь написать письмо?

– Да ладно тебе, я же не твой друг или приятель, – сказал Люцифер, усмехнувшись, – на что ты рассчитываешь? В конце концов я – тёмная сила, я не должен, да и не стану тебе помогать. Всё же тебе нужно написать письмо? Что ж, так преодолей боль и слабость, ведь ты – хозяин своего тела.

Слова Люцифера вселили в Дмитрия надежду, хоть и были очень холодны и довольно грубы. Он изо всех сил попытался поднять правую руку и, тратя последние ресурсы своего полумёртвого организма, смог приподнять её чуть выше, чем в прошлый раз, но приподнять так, что она могла уже достать до ручки одного из ящиков в столе. Но это продолжалось не долго, ведь через 5 секунд Дмитрий снова уронил руку на кровать, не в силах выдержать такие страдания своего организма.

– Что-то ты приуныл, дорогой друг. А знаешь, у меня появилась идея. Чтобы ты не сильно унывал тут, один, без друзей и товарищей, я отправлю тебя обратно в кому. Ты пробудешь там около 3 часов, а потом очнёшься, однако за это время, думаю, уже успеешь пообщаться со своими старыми знакомыми и, возможно, найти новых.

– Стой, постой, Люцифер, не делай эт… – не успел Дмитрий договорить, как дьявол взмахнул рукой и, резко потяжелевшие веки сержанта, начали стремительно закрываться. Он пытался сопротивляться, ведь не хотел возвращаться к людям, которых он встретил в своём подсознании, но Люцифер был неумолим.

Дмитрий окончательно закрыл глаза и погрузился во тьму. Он не чувствовал, как падал вниз, не чувствовал, как лежал на постели, он не чувствовал вообще ничего. Будто он парил в тёмной беззвучной комнате, в которой не было никого, кроме него. Вспомнив время, проведённое «во сне», Дмитрий ужаснулся от того факта, что ему снова придётся пережить этот ужас.

Однако через некоторое время Дмитрий всё же смог увидеть небольшой просвет перед собой. Не зная, двигается он к нему, или против, сержант стал махать руками и ногами, в надежде хоть как-то приблизится к белому свечению впереди. Вскоре он действительно смог пододвинуться на пару метров к нему, но во мгновение ока оно исчезло, а после Дмитрий услышал громкий хлопок, резко пронзивший гробовую тишину.

Дмитрий открыл глаза. Секунду помедлив, он осознал, что находится в уже печально знакомой ему комнате. Эта была всё та же камера всё той же психбольницы. Осмотревшись вокруг и увидев в углу отвратительно выглядевшего деда, который, кажется, собирался встать, сержант окончательно убедился в том, что он находится именно в той самой проклятой камере.