Wahnsin

– Нет, мне судьбы моей знать не хочется, ведь иногда, узнав свою судьбу, нет дальше желания жить. Но я хотел бы узнать о своём прошлом. О своих праотцах и прадедах, о которых ничего так и не знаю.

– Такую волю твою я могу исполнить. Начнём, пожалуй, с твоего отца, родившегося в 1824 году. Тебе о нём мало известно, ведь с самого твоего рождения твой отец, Семён Дмитриевич, служил на фронте, участвовал в Крымской войне и погиб при осаде Севастополя в 1855 году.

Твой дед, Дмитрий Антонович, родился в 1799 году и также имел карьеру военного. Он поступил на службу, когда ему исполнилось 18 лет, участвовал в войнах с Наполеоновской Францией. Он был тяжело ранен под Бородино, поэтому был отозван с фронта. В 1829 году он также участвовал в войне, но на этот раз в Русско-Турецкой. Он был смертельно ранен и умер при осаде города Эрзурум.

Твой прадед, Антон Васильевич, не был военным. Он был простым ткачом, который неплохо зарабатывал на своём деле. Родился он в 1768 году, при правлении Екатерина II «Великой». Его жизнь не была особо интересной, ведь всё, в чём она заключалась – ткачество.

Его отец, твой прапрадед, Василий Александрович, был моряком. Он родился в 1736 году, участвовал в сражениях с турецким флотом, был ранен в 1773 году во время Русско-Турецкой войны, а через месяц скончался на руках своего отца.

Его же отец, Александр Потапович, был обычным ремесленником, родившимся в 1713 году в Кракове, сменившим имя и фамилию и затмившим свой род. Именно он является родоначальником «Соколовых», с него и пошло ваше большое дерево. Про его отца мне, к сожалению, неизвестно. Что же, доволен ли ты?

– Да. Я многого не знал о своих предках… Почти все они – герои, они умерли за свою Родину, за свою землю и свой народ. Я горжусь ими.

– А собой ты гордишься? – внезапно спросил дьявол, поставив Дмитрия в неловкое положение от такого неожиданного вопроса.

– Собой? Ну я… я военный, как и мой отец, дед, прапрадед… Я сражался за свою землю, оберегая её от немецкого войска, я был ранен в Варшаве, при…

– При бегстве из крепости.

– Нет, нет, при отступлении из крепости по приказу старшего по званию.

– Вы бежали из крепости, как животные на водопой.

– Я не бежал! Ты знаешь, что я был готов умереть за свою Родину!

– Да, но жизнь была тебе дороже, я и это прекрасно знаю. При возможности бежать, ты бежал; при возможности отступить или не рисковать, ты не рисковал; скажи же мне, кто ты? Герой или просто трус, выдающий себя за героя?

– Трус… ты прав, Люцифер. Я бежал из крепости, я побоялся вступать в бой при Сливнице и Разлоге…

– А вспомни Приштину. Вспомни, как ты предал капитана Герасимова, когда тот в крови умолял тебя помочь ему, спасти его. Ты помнишь, как вы вместе наступали на осман, но попали в окружение, в котором вас перебили почти всех, кроме тебя, пары рядовых и капитана. Капитана тогда можно было спасти, но ведь никто не узнает о вашем подлом поступке! Вы оседлали коней и ускакали прочь, под шквальным огнём османских орудий. А капитан, который с самого начала войны не раз выручал вас, поддерживал и спасал, остался умирать там, в этом аду…

– Чёрт! Да, помню, конечно я всё помню! Я думал, что об этом не знает никто, не помнит никто, ведь я делал это по молодости, не по уму!

– Но ты сделал подлость, ты предал своего офицера.

– И я признаю это! Я раскаиваюсь перед Господом и молю о прощении! Я был неправ…

– А ты веришь в Бога? – спросил Люцифер уже более спокойным и низким голосом.

– Да, верю. Верю и искренне не понимаю, за что тот меня карает…

– Карает? Знаешь, есть в мире одна истина, которую уму человеческому понять не дано. Бог не карает нас, он лечит. Когда мы идём куда-то не туда, когда мы делаем не те поступки, Бог старается направить нас на правильный путь. Бог никогда не делает что-то не во благо человеку. Он любит нас, поэтому и, как ты говоришь, «карает».

– Так в чём же любовь?!

– Ответь мне на один вопрос, Дмитрий. Какая мать больше любит ребёнка: та, что не обращает внимания на его плохие поступки, или та, что старается отучить сына от них?

– Пожалуй, вторая…

– Тогда дай ответ на свой вопрос сам.

– А как же дети?! Как же старики, которые умирают в одиночестве, жены, которых бросают мужья или дети, которых бросают отцы? Как же дети, которые умирают от голода и холода?!