Warlock

– Вот и всё - только глазоньки свои блестящие прикрой, спрячь. Ну, пошли, Бин? А то завтрак стынет. Да, кстати - не расскажешь, милочка, как здесь у вас топлёное молоко делают? Такая прелесть выходит…

На лугу за околицей - там, где с незапамятных времён посредине поля торчит одинокий камень, похожий на клык гигантского неведомого зверя, невесть зачем произрастающий из земли, волшебник беседовал с волшебницей. Постепенно проверял её умения, заставлял отвечать на вопросы и выполнять простейшие магические действия, иногда тенькая в её сторону. Они вдвоём облюбовали это место - село рядом, и в то же время никто не мешает.

В конце концов Локси схватился за голову.

– Да руки-ноги повыдергать тому, кто тебя так изуродовал!

Стелла обиделась. На время с неё была снята магическая личина - правда, девица почти не изменилась. Так и осталась рыжей, веснушчатой и худощавой, лишь проявились кое-какие типично гномьи черты.

– Ты мово учителя, мастера Лоина, не трожь!

Однако перед носом гномьей соплюшки показался кулак хуманса.

– Помолчи. Так орудовать с Силами, это надо ещё исхитриться. Всё равно, что тяжёлой кувалдой мух бить. Или правой рукой в левый карман лезть. Если мой учитель такое увидит, старикашку от возмущения удар хватит. А у эльфийского мага и вовсе уши позеленеют да отвалятся, - тут они оба хихикнули.

– Значит так, Стелла - выучить тебя да поправить твои вывихи я могу, - он достал трубку, набил.

– Дай огня.

Несколько раз маленькая волшебница пыталась, но получалось более чем скверно - то огонёк выходил слишком маленьким и гас, то полыхал яростным жаром, норовя испепелить и саму трубку. А один раз растёкся, едва не припалив Локси усы, что он начал отращивать для солидности. В конце концов волшебник сдался и прикурил свою трубку сам.

– Ладно, не расстраивайся так. Основа есть, остальному надрессирую, - заметил он пригорюнившейся малышке. Правда, методы воспитания, через которые он прошёл в школе магии, мягкостью отнюдь не отличались. Учеников постоянно ставили на грань надрыва, заставляли чуть ли не рвать жилы в непосильных заданиях. А едва у тех что-то начинало выходить, как планочку - хлоп! - приподнимали чуть повыше, и все мучения начинались сызнова…

– Первое - сообщи своим, сама или через Борга, чтобы сделали два хрустальных шара, как у всех волшебников.

Глаза Стеллы засияли.

– У меня будет свой шар? А зачем два?

– Как будут готовы - мы с тобой подъедем в ваши Рудные горы, и пусть к нам выйдет ещё один маг из ваших. Я покажу, как вы сами можете инициировать хрусталь, и научу, как пользоваться.

– А если испорчу? - засомневалась гнома.

– Повторим столько раз, сколько понадобится. Разумеется, шары за твой счёт, - поспешил добавить волшебник. Затем вздохнул и продолжил.

– И вторая, гораздо более тяжёлая проблема. Чтобы её обсудить и как-то решить, вызови ко мне одну или две женщины вашего народа, кто имеет на Совет Старейшин наибольшее влияние. И не засыпай меня вопросами - это дело я сначала обговорю с ними, а уж потом ты и сама пожалеешь, что на свет родилась…

Гнома-волшебница завозилась, засовалась при этих словах.

– Кстати, мастер - давайте уйдём со света. Он меня слишком… давит. В моей каморке подземного дворца было куда уютнее.

Локси вздохнул и покачал головой.

– Нет. Тебе придётся не только привыкнуть к яркому солнечному свету - полюбить его. И ещё одно. Во время учёбы тебе будет больно, обидно. Не раз ты будешь проклинать всё и вся, и у тебя будут опускаться руки. Реши сразу, раз и навсегда - готова ли ты пойти до конца? Времени у нас мало, слишком мало.

От любопытства Стелла захлопала ресницами.

– А почему мало?

– На будущий год будет война. Большая война с орками. Так что мне надо успеть выучить тебя, а если выйдет - зимой ты уже будешь отводить душу на ваших магах, учить их уму-разуму. Чтобы к войне гномы были готовы не так, как раньше.

Обычно Рудные горы оставались лишь островком в бушующем море орочьего нашествия, отрезанным от снабжения, от взаимодействия с армией людей. Но иногда затапливало и их, и тогда гномы наглухо закрывались в своих подземельях, жестоко страдая от голода и неизвестности - полагаясь лишь на крепость сделанных ещё бородатыми прадедами ворот да на стойкость эльфов с хумансами…

– Я с вами, мастер - до конца.

В эту ночь разразилась гроза. Неистовая и бешеная, как часто бывает в предгорьях, но такая же короткая. Она быстро излила на землю свою очищающую ярость и унеслась прочь, куда-то на восток - навстречу утреннему солнцу. Так что к полуночи небо очистилось, и Борг, которому отчего-то не спалось, вышел покурить на приделанный к торцу коридора верхнего этажа балкон. Потянувшись и принюхавшись к чистому прохладному воздуху, он не спеша, предвкушая действо, набил трубку.

Перед тем, как высечь огонь, он глянул с высоты на небольшой сад, что примыкал сзади к дому и теперь неподвижно красовался перед ним.