«Watch You Bleed»: Сага о Guns N’ Roses

Сэм Кинисон был близок Экслу по духу. Кинисон начинал проповедником-пятидесятником, а затем переключился на сатиру. Его репризы включали множество смелых шуточек, подчеркиваемых его фирменным звериным рыком. Рок-звезды тех лет любили его. Кинисон был одержим СПИДом и обвинял гомосексуалистов в том, что они испортили всем секс. (Эта точка зрения была также распространена среди молодых рок-звезд. Они первыми в шоу-бизнесе начали опасаться обильного случайного секса, который был одной из черт профессии. Слэш, уже переболевший различными венерическими заболеваниями, очень боялся подцепить СПИД.)

Эксл с приятелями обсуждали случай, когда два черных громилы ограбили Веста Аркина на 98 центов прошлым Рождеством, и когда Эксла избили сутенеры на автобусной остановке в центре Лос-Анджелеса.

Эксл рассказывал: «Я начал писать о том, что хочу ненадолго уехать из Лос-Анджелеса. Я бывал в центре, на автобусной станции. Там ошивается много черных, торгующих наркотой и крадеными драгоценностями, причем большая часть наркотиков паленая. К подросткам, которые сходят с автобуса, еще не понимая, где оказались, пристают грабители. Так и я приехал в город, чувак».

На гитаре Аркина было всего две струны, но тогда Эксл написал первые строчки новой песни. «Ниггеры и полиция, — начал он, — убирайтесь с дороги». Кто-то засмеялся над этим, но Вест подбодрил Эксла. «Иммигранты и пидоры, — начинался второй куплет, — зачем они нужны. / Они приезжают в нашу страну / И разносят поганую заразу».

Вот так жарким пыльным летом 1986-го родилась «One in a Million». Эксл Роуз мог наслаждаться славой, о которой мечтал с детства, но внутри Билла Бейли зиял черный колодец негодования, который два года спустя, когда Guns выпустили песню, разжег национальный конфликт.

Остальные участники группы тоже не были добряками. В интервью «Лос-Анджелес уикли» Слэш говорил: «Дети просто хотят быть свободными.Они хотят гулять и веселиться.

Они не желают, чтобы им указывали, как поступать. И один из выходов — это рок-н-ролльные группы и вообще весь рок-н-ролльный образ жизни. Единственное место, куда могут пойти подростки, — это клуб. Там они слушают музыку и забывают про дерьмовых учителей, долбаных родителей и все те авторитеты, которые твердят им, что они должны делать. На концерт ходят для того, чтобы забытьвсе это. Всех своих врагов, всех копов и учителей, все это дерьмо. Все они набрасываются на детей, и это выматывает. А потом они набрасываются на тех, кто влияет на детей, — например, на рок-группы».

Эксл согласился, что жизнь трудна: «В жизни — моей, по крайней мере, — больше вещей, которые раздражают, чем тех, которые приносят радость, настоящую искреннюю радость, когда ты переполнен счастьем. Можно завести подружку или жену, но за всю жизнь можно по пальцам пересчитать моменты, настолько прекрасные, чтобы их помнить — всегда. Сложно писать о таких мгновениях. Они так коротки».

Слэш добавил: «Насколько счастливым можно быть в Лос-Анджелесе? Типа, смотришь на дерево, а на него собака гадит, вокруг толкутся шлюхи, и в воздухе висит смог».

«Об этом я и пишу, — продолжал Эксл. — Кому-то это кажется депрессивным, но я такой, какой есть, и это мир вокруг меня».

ИНТЕРВЬЮЕР: Чего вы ждете от следующего года?

ИЗЗИ: Платинового альбома или типа того. Просто чтобы отправиться в тур и играть.

ЭКСЛ: Мирового тура. Возможности сыграть с теми людьми, которых мы годами слушали, которых мы уважаем. Выйти на сцену и надрать столько задниц, сколько сможем.

СЛЭШ: Если и когда нам доведется разогревать AC/DC — это будет поворотный момент в моей жизни.

ИЗЗИ: Я бы сыграл даже на разогреве Motley Criie. ЭКСЛ: Для меня конечная цель — выступить с Rolling Stones. Да!

ИЗЗИ: Это было бы самое оно.

Новый менеджмент

Майк Клинк был не первым кандидатом на роль продюсера решающего дебютного альбома группы. Но летом 1986-го Guns были на околомузыкальной тусовке и веселились на шумной, приправленной наркотиками пьянке в Голливуде, которую нельзя было пропустить. В такой обстановке все ключевые продюсеры забыли о страхе провести следующий год в душной студии, нянчась с пятью дегенератами.

Майка Клинка нашел Том Зутаут. Клинк начинал в качестве звукорежиссера на прославленной лос-анджелесской студии «Record Plant», доме Eagles и других мастодонтов калифорнийской поп-музыки. В основном он был известен работой с Роном Невисоном, который сотворил KISS, Europe и Оззи. К 1986 году Клинк успел поработать с Metallica, Heart, The Babys, Эдди Мани и Jefferson Starship. Он переключился на продюсирование недавно и славился серьезным подходом к потенциально неуправляемым группам, деловой этикой и невмешательством в музыку. Что лучше всего — он не боялся. Ему нравились Guns N' Roses, и он хотел получить эту работу.