Web of the past (СИ)

Борьба осталась позади, отпечатавшись ссадинами на костяшках и частицами чужой кожи под ногтевыми пластинами. Теперь сражаться больше некому да и не за чем. Блуд стоит и не можешь даже руку поднять, у нее губы дрожат от правды. Холланд коварно лыбится и встаёт перед ней. Носительница понимает, что времени у него осталось немного. «Тик-так, время… УСТРОИТЬ МЕСИВО! » — назойливо тарабанят настенные часы, сливаясь с шумом в ушах и превращаясь в какофонию.

— Давай же, развесели нас, —говорит злобно она, обнажая наполовину лицо Токсина. Та вскрикивает и прижимается к стене, как испуганное животное. — А я предупреждала, что пожалеешь.

— Что… ты такое? —прикрыв рот руками, произнесла.

— Мы-Токсин, —губы юной леди кривятся то-ли в улыбке, то-ли в приступе боли. От бессилия хочется Донор заплакать, но сил не осталось. Но Симбиот исчезает и та поднимает руки перед собой. — Но я стала такой, когда вернулась с Германии в Нью-Йорк, в том мире. Тейлор, я действительно Кай, но не из этого мира.

— Неправда.

Кайлор не позволяет ей отвернуться, крепко хватает за подбородок и заставляет смотреть в глаза. Резкость движения возбуждает нервные окончания: боль простреливает от затылка до пяток. Тогда Тейлор крепко сжимает зубы, чтобы не закричать.

ㅤ

— Ты так и будешь играть в игру «верю, не верю»? — пальцы зарываются в слипшиеся от крови волосы, заботливо стирают подсохшие дорожки слез, только бы она продолжала на нее смотреть. — Помнишь, когда ты говорила в детстве, что хотела быть черным пришельцев с дале-екой планеты? А потом ты познакомишься в моем мире с Веномом, он хороший, он такой же, как Токсин. Они оба хорошие. А помнишь, как мы сбегали с дома в дождь и вызывали солнце с бубнами? А помнишь те черновы носки с единорогами, которые я продырявила и спрятала от взора мамы? Ты меня тогда прикрывала. Тейлор, я реальна.

ㅤ

—… Кайлор… — сестра склоняется к лицу девочки, выискивая в голубых глазах правду. — 56. Помнишь?

— Автобус? Конечно, я тогда так испугалась, когда без тебя поехала, на уши весь салон поставила, —смеётся. У Тейи слезы наворачиваются от обиды, от боли в груди. Она обнимает сестру крепко-крепко, не хотя отпускать. Корра уткнулась в бумаги и тихо умилялась.

— Ты настоящая… —бормочет Блуд.

— Конечно, много изменилось в моем мире, извини, что так вышло. Однако… ты можешь остаться в Щите, здесь тебя научат быть героем, быть сильной. Такой, какой должна стать.

— Не могу, папу хочу найти, это мой путь, —мотает головой. — Прости.

— В таком случае, —Паук внезапно влез. — Двери Щита всегда тебе открыты, Тей.

— Спасибо вам, —кивает головой и агенты сопроводили ее. Колсон подошёл к Кай, что выдыхала клубки пара. Директор первые минуты сурово глазел на нее, а потом восхищенно заулыбался.

— Неплохая работа, Кай, —отмечает. А та утыкается в собственные руки головой. Волосы, всё такие же светлые, как жемчуг, или перламутровое шампанское, рассыпаются по обе стороны; лезут в нос, щекочут. Корра осторожно взяла с рук кровь Тей и тихонько убежала в лабораторию, попрощавшись. Нова стоял в стороне и смотрел куда-то в стену.

— Я не могла оставить ее в таком виде… она… она вытащила меня со дна, я не могу не поступить иначе, —Кай иногда до слёз хочется быть обычной девчонкой, которая напьётся и натанцуется до дрожащих ног, чтобы наутро просто мучаться с похмельем. Или просто той самой сестрой, той самой дочерью. Но ни той, ни другой ей уже не стать.

— Ты молодец, —хвалит ее Питер и тут опять раздаётся звонок. — Сэм, ответь уже Мэри Джейн, до тебя дозвониться…

— А, секунду, —перенастроил и достал сотовый, отвечая, — Привет, Мэри Джейн. А? Да, конечно.

— Фу блять, сейчас стошнит, —закатила глаза Холланд. — Такой милый и пушистый мгновенно. И кто ещё из нас ненормальный.

— Ты чего так распсиховалась? — Пит интересуется уж слишком как сволочь. — Она с нами в одной школе училась, и хороший журналист, немного оригами увлекается.

— Да-да, мастерица на все руки, мне это не интересно, —отмахнулась, не желая дальше слушать. Но Питти понимает. По крайней мере, не чувствует на себе тот самый взгляд, обещающий страдания всех миров за то, что кто-то тронул или оскорбил того, второго. — Все? Тебе смешно? А мне несмешно, я устала, хочу есть и спать.

— Вообще-то, мисс Уотсон хорошая ученица, старательная и целеустремлённая юная особа, —влез в разговор Директор. Холла зубоскалит. Благо, не теми клыками, которыми может вскрывать глотки. Она всматривается в его глаза. Нет, всё те же.

— Пустая инфа, я могу идти? —разворачивается и, махнув волосами пепед ними, фурией умчалась в коридор с силой ударив в плечо Нову, с какой-то детской обидой в душе. Да что ж ей так не нравится эта Мэри? Вроде, не знакомы. Когда Александр отводит трубку в сторону, он оборачивается и глядит в спину умчащейся носительницы зверского пришельца. Сэму и без того хватает груза вины, чтобы думать ещё не о прошедших минутах на той стороне, а о двух месяцах? годах?

— Кажется, я понял! —пришла идея Пауку и тут же поморщился. — Фу, Кай, тут столько парней, а ты серьёзно? Мд-а, вкусом ты тут промахнулась конечно.