Wehrmacht. Сухопутные войска III Рейха

Деревня в огне. Немецкие пехотинцы спешат закрепиться на новых позициях, чтобы не дать противнику времени оправиться после шока, перенесенного в начале операции «Барбаросса». На фотографии, сделанной в июне 1941 г. близ Брест-Литовска. запечатлены солдаты из состава 2-й танковой группы Гудериана.

Пулеметное отделение передислоцируется на новые позиции в российской деревне осенью 1941 г. Амбар, возможно, подожгли вовсе и не наступающие немцы, это могло быть сделано в соответствии с приказом Сталина не оставлять врагу ничего ценного. Приказ, который вскоре принесет результаты.

Немецкие пехотинцы входят в Минск в первых числах июля 1941 г. Неповрежденные дома — свидетельство того, что сильных боев здесь не было. Поскольку танки уже окружили город, он представлял собой изолированный от внешнего мира «котел», который оставалось зачистить, и солдатам еще предстояли уличные бои.

Красная Армия до начала операции «Барбаросса»

Несмотря на то что идеологические противоречия между Германией и Советским Союзом делали вооруженное столкновение между ними неизбежным, вторжение 22 июня застало Сталина врасплох. Убаюканный мнимым спокойствием, которое дало ему подписание в августе 1939 г. с Гитлером Пакта о ненападении, занятый внутренними проблемами, он не сделал должных приготовлений к войне. «Рабоче-крестьянская Красная Армия» выглядела несокрушимой силой… на бумаге — к 1941 г. в состав основного ядра войск, дислоцированного по преимуществу в приграничных районах, входила 151 стрелковая дивизия, 32 кавалерийские дивизии и 38 механизированных бригад, укомплектованных более чем 12 тыс. единиц бронетехники (Автор приводит устаревшие, данные, которыми располагало на тот момент германское командование. В действительности войска советских приграничных округов к 22 июня 1941 г. включали 103 стрелковые, 40 танковых, 20 моторизованных и 7 кавалерийских дивизий, а также 2 отдельные стрелковые бригады. — Прим. ред.), — однако была значительно ослаблена вследствие серии политических чисток во второй половине 30-х годов. Жертвами репрессий пали многие способные командиры высшего и среднего звена, а уцелевшие офицеры опасались проявлять инициативу, «высовываться», в страхе навлечь на себя гнев Сталина. В довершение ко всему солдаты не имели хорошей подготовки и высокого боевого духа. Красная Армия была более уязвима для разрушающего взаимодействия удара в духе блицкрига, чем для обычной войны на истощение.

По всем этим причинам немецкие атаки на начальной стадии увенчались сокрушительным успехом. На севере 4-я танковая группа генерала Эриха Гепнера достигла Даугавпилса и уже 26 июня форсировала Даугаву; к 14 июля головные танки отделяло от Ленинграда менее 150 км. Далее на юг танки 3-й (генерал Герман Гот) и 2-й (генерал Хайнц Гудериан) танковых групп осуществили серию крупных прорывов (Гудериан за первые 7 дней прошел около 440 км), окружив советскую 10-ю армию и выйдя 29 июня к Минску. Итогом столь блестящего броска стало пленение свыше 200 тысяч деморализованных советских солдат и офицеров. К 16 июля Гудериан даже взял Смоленск и готовился ринуться к Москве. На самом южном фланге войска фон Рундштедта углубились на территорию Украины.

Но проблемы уже начинали давать о себе знать. Танки наступали стремительно, разрушая за собой гусеницами дороги и еще больше затрудняя продвижение пехотных дивизий (к концу июля, по оценкам Гудериана, пехоте поддержки пришлось бы потратить не менее двух недель, чтобы догнать его), в то время как потребность заниматься охраной огромного количества военнопленных и брать под контроль завоеванные территории еще больше осложняла ситуацию.