Weird-реализм: Лавкрафт и философия

Но здесь, как всегда, описание не полностью негативно: старый добрый трюк «нельзя описать человеческим пером» уже был отброшен Лавкрафтом как банальность, и он не шутил. Вместо этого Лавкрафт всегда дает нам какое-то указание, где искать ускользающую реальность, даже когда он обрывает собственные описания. Словосочетание «инфрабасовый тембр» (infra-bass timbre) — как раз такой случай. Здесь нам говорят, что мы ищем звук, находящийся где-то в нижнем регистре, но также заранее предупреждают, что это не совсем бас. Это, скорее, «инфрабас», как бы выходящий за пределы нормального акустического регистра человеческого слуха. Добавление дополнительной характеристики «призрачный инфрабасовый тембр» уже знакомая нам тактика. Лавкрафт не может сделать не-звуковой звук убедительным, не разделяя с нами наше исходное неверие в его существование, и говоря нам, что он «призрачный», он подтверждает, что сам столь же недоверчив, как и мы. Помимо того, звук воздействует на «смутное вместилище подсознания и ужаса, куда более чувствительное, чем ухо» — на примитивные ощущения, которыми мы и не знали что обладаем. Невзирая на крайне примитивный характер звуков, они принимают форму слов. Но даже это остается несколько сомнительным, поскольку это «бесспорно, хотя и смутно» — сочетание прилагательных, редко встречающихся вместе.

Уже увидев, чего Лавкрафт может достичь, вводя цвета и звуки, едва являющиеся цветами и звуками, соблазнительно задаться вопросом, что он мог бы сотворить с другими чувствами: «Было бы ошибкой назвать это вкусом, — столь многое этот призрачный, суб-соленый привкус говорил напрямую смутному вместилищу подсознания и ужаса, куда более чувствительному, чем язык, но все-таки, по форме, это были бесспорные, хотя и смутные разложившиеся пряности». Или так: «Этот запах описать было почти невозможно; да и вообще, назвать это запахом можно было только по аналогии». Возможно, эту технику можно распространить и за пределы пяти чувств, в поле повседневных объектов: «Было ошибкой назвать их стальными балками, — столь многое выдерживаемое ими призрачное напряжение говорило напрямую смутному вместилищу подсознания и ужаса, куда более чувствительному, чем мышцы тела, но все-таки, по форме, это были бесспорные, хотя и смутные опорные конструкции». В худшем случае этот метод мог бы послужить дешевым полемическим выпадом, например, в качестве первого предложения очень жесткой критической рецензии на книгу: «Эту книгу описать почти невозможно; да и вообще, назвать это книгой можно только по аналогии». Или какой-нибудь бессердечный педант мог бы породить такую формулировку в результате особенно болезненного разрыва: «Я и женщиной-то тебя могу назвать только по аналогии».

Шепчущий из тьмы

Эта повесть была закончена в сентябре 1930 года, более двух лет спустя после написания «Ужаса Данвича». В промежутке Лавкрафт был занят бракоразводным процессом в Род-Айленде и туристическими поездками в Южную Каролину, Вирджинию и Квебек. Он также начал переписку с автором саги о Конане-Киммерийце, коренным техасцем Робертом Е. Говардом; эта переписка продлится до самоубийства Говарда, за девять месяцев до смерти самого Лавкрафта от рака. Журнал Weird Tales купил «Шепчущего из тьмы» за $350 — солидное повышение по сравнению с предыдущим личным рекордом Лавкрафта, $240 за «Ужас Данвича».

В этой повести Лавкрафт возвращается к изложению от первого лица — от лица Альберта Уилмарта. Этот герой преподает литературу в Мискатоникском университете, профессорско-преподавательский состав которого должен занимать первые места среди талантливых, но невезучих академиков всего мира. Штат Вермонт переживает ужасающее наводнение в ноябре 1927 года. Многочисленные свидетели наблюдают в воде странные тела и клянутся, что они не принадлежат к человеческому роду. Это ведет к дальнейшему распространению слухов о странных тварях, замеченных в разных концах Новой Англии. В трех газетах Новой Англии разгораются оживленные дебаты, в которых Уилмарт занимает скептически-рациональную позицию и в насмешливом тоне говорит о тех, кто верит в мифы и слухи о монстрах. В результате этого общения Уилмарт получает письмо от читателя по имени Генри Эйкли, живущего поблизости от Братлборо, штат Вермонт. Это приводит к леденящей кровь переписке, которая заставляет Уилмарта против своей воли поверить в то, что крабообразные грибоподобные создания из дальнего космоса скрываются в холмах Вермонта, где добывают некие особые минералы, не встречающиеся на других планетах. В конце концов Уилмарт отправляется в Братлборо, не подозревая, что Эйкли уже порабощен инопланетянами: его мозг извлечен из тела и помещен в металлический цилиндр для транспортировки на Юггот (известный нам сегодня как Плутон). Уилмарт едва избегает той же судьбы, бросившись прочь из дома и совершив побег на автомобиле.