Welcome to Hollywood

Естественно, мой план не предполагал, что с копами в лабиринты отеля полезет Ева. На её месте должен был быть я. Но она упёрлась рогом так, как может упереться только Ева Мария. Весь день она трепала мне нервы, непрерывно сыпля аргументами: я их хорошо изучила; они тоже считают, что знают меня; я не умею и не способна вести трансляцию; я вообще теряюсь перед многолюдной аудиторией и могу всё завалить; я умею искренне врать, а ты сразу краснеешь и заикаешься; женская слабость – это сила, способная победить; я умею найти выход в безвыходном положении. И главный убийственный женский аргумент гласил: «У меня ещё не прошли синяки под глазами. В таком страшном виде я не хочу и не буду вести трансляцию!» Мне пришлось согласиться, хотя это согласие далось совсем не просто. На следующий день я купил два полных рюкзака различного оборудования, необходимого для прямой трансляции из лабиринтов отеля. Здесь были различные миниатюрные камеры, которые я до этого видел только в шпионских фильмах, микрофончики, свет, аккумуляторы и прочие аксессуары для передачи звука и изображения в глобальную сеть. Были здесь и крепления, а также детали камуфляжа для скрытной установки оборудования. Всё приходилось обрабатывать специальными пенами, маскирующими под бетон, кирпич или песок, а также матерчатыми наклейками, имитирующими паутину. Изначально планировалось закрепить одну из камер на самой Еве. Для этого я приготовил набор пуговиц, одна из которых, собственно, и являлась камерой. Это было бы предельно круто. Ева этого очень хотела. Но я отказался от этой идеи, так как представил, что с ней будет, если камеру обнаружат. Через главный вход и задние ворота, путь в отель нам был заказан. Два человека с огромными рюкзаками привлекают излишнее внимание. Поэтому мы сразу двинулись проторенным Евой путём в китайскую лавку. Сначала я зашёл один. И всё было бы хорошо, если бы Ева выдержала необходимую паузу. Но она появилась слишком рано, и старик, увидев её, попытался панически скрыться. Слава богу, что я занял стратегически выверенную позицию и вовремя успел подставить ему подножку. Ева оседлала китайца и приставила к его лбу пистолет. Его не пришлось уговаривать, он сразу показал малозаметную педаль, торчавшую у подножия прилавка. Я её нажал. Ева столкнула старца и прыгнула следом. Чтобы не шлёпнуться на её голову, я, соблюдая правила безопасности, десантировался секунд через тридцать. Старика уже и след простыл. Ева отряхнула руки от очередных клочков его бороды, и мы залезли в вентиляционный короб. Весь этот день и последующую ночь нам пришлось заниматься установкой оборудования и привязкой сценария к месту. Ева должна была разговаривать с копами только там, где установлены камеры. Сделав закладку пистолетов и выбрав место для засады француза, усталые, но довольные, мы вернулись домой. Выспаться нам не удалось, так как моя ненаглядная киноманка решила, что время тянуть больше нельзя. Ей было невтерпёж. Поэтому она тут же выдвинулась на вокзал, чтобы уже к ночи добраться до Сан-Хосе. Наступило самое ужасное для меня время. Время тягостного ожидания и неизвестности. Спасала работа, которой было непочатый край. Подготовка к эфиру – весьма трудоёмкое занятие. Здесь необходимо продумать каждую мельчайшую деталь. Но, слава богу, всё пошло по плану. Первый сложный пункт моего плана состоял в том, чтобы заблокировать телефоны продажных копов. Нельзя было допустить, чтобы кто-нибудь сообщил им о прямом эфире. Для Евы это означало неминуемую смерть. Звонки с телефонов копов, которые организовала Ева Мария, я принял и сразу перевёл все входящие и выходящие этой парочки уродцев на свой айфон. Самым трудным и опасным моментом на этом этапе, стал звонок Коуэна некоему Нику. Очевидно, такому же продажному полицейскому. Я боялся проколоться, хотя и включил по максимуму помехи, имитирующие плохую связь. Возможно, их бдительность притупили те миллионы баксов, которые мы им подкинули в виде наживки. Естественно, что такие суммы – плод нашей фантазии. Но тираны Евы страдали беспредельной жадностью, поэтому готовы были заглотить даже очевидно нереальную сумму. В результате, Коуэн принял меня за Ника и далее всё поехало, как по маслу. После того, когда просмотры трансляции стали нарастать снежным комом, я ответил на шестнадцать звонков, предупреждающих сладкую парочку об опасности. Не знаю, все ли звонившие поняли, что их предупреждения не дошли по адресу. Но некоторые явно повелись, не распознав, что говорили со мной. Мне на всё это было абсолютно наплевать. Главное, что Савини и Коуэн до самого финала так и не узнали, что все их действия транслировались по интернету. От осознания этого становилось весело. Но моё игривое настроение сильно потухло, когда в объектив камер попала Ева. Боже мой! В этот момент в моих висках кувалдой долбила одна единственная мысль – зря я согласился! Как я мог позволить Еве сунуть голову в пасть этих кровожадных зверей. Её лицо представляло жуткое зрелище. Даже хуже. Словами не выразишь. Ева, ты первая женщина на Земле! Ты самая лучшая! Для трансляции я подготовил вводный видеоролик, рассказывающий о пилюле, о династии Муленбергов, о том, как мы попали в отель и о списке зелёного планшета. Информацию о начале трансляции я разослал по всем адресам мира. В том числе в виде спама. Каждый, кто в эту ночь запустил свой комп, вынужден был либо смотреть трансляцию, либо сильно постараться, чтобы избавиться от навязчивого контента. Я понимал, что стоит только кому-то начать смотреть, как он тут же сообщит об этой трансляции всем своим знакомым. Такое не каждую ночь увидишь. После того, как всё закончилось, я вновь разослал записанный видеоконтент по всем адресам и через сутки с удивлением обнаружил, что число его просмотров перевалило за миллиард. Но тогда, когда Ева в сопровождении своих палачей только начала свой путь по лабиринтам подземелья, я, естественно, об этом не думал. Передо мной стояла задача предать огласке всю эту мерзость и при этом сохранить жизнь моей ненаглядной – такой смелой, немного безрассудной и очень красивой Евы. Поэтому, когда всё закончилось, я сразу же рванул в отель Муленбергов. Жалко, что добираться от дома Бертрана до него очень долго. Мы встретились на середине пути. Героиня этой ночи находилась в очень плохом состоянии. Ей необходима была госпитализация. Стресс, раны, потеря крови – не прошли даром. Но, чёрт возьми, что это за человек! Я просто восхищаюсь её мужеством. Она отказалась наотрез. Слава богу, что Бертран помог мне её уговорить. Мы увезли нашу героиню в тот самый госпиталь, где работал брат француза. Шарль был рад видеть меня в полном здравии. Он сказал: