Welcome to Hollywood

– Он-то здоровяк. Но причём здесь Уилл?

– Как причём? Забросит компьютер, и наследственная конституция скажется.

– Не скажется, – в Стэна вселился дух противоречия.

– Это почему?

– Потому.

– Ты просто завидуешь Уиллу.

– Кто, я? Чему завидовать? Ни бицепсов тебе, ни трицепсов, весь светится, как глиста в корсете. Убогий тип, из-за него стыдно за весь мужской род. Вояка, блин. Чего он такого сделал? Подумаешь. И не брат он мне вовсе. У него приёмные родители.

– Что? – насторожился Маркс.

– То, что слышал! Твой настоящий папаша бросил тебя в детстве. Мать же была бедной и нервной. Соседи увидели, как она тебя шлёпнула по попке. В итоге её за садизм лишили родительских прав, а тебя отдали в приёмную семью. Я в детстве спрашивал отца, почему мы с тобой такие разные, он и рассказал.

– Ну и дерьмо же ты, Стэн, – отчеканила каждое сказанное слово Ева. – Дерьмо, а не человек.

– Да идите вы! Ты-то, кто такая, чтобы меня судить? Тоже, поди, жертва аборта. Что смотрите? Лиз, ты за меня или нет?

Я не успела ответить. Уилл неожиданно повалился на спину и гулко ударился головой о бетонный пол.

– О! – возликовал Стэн. – Наш супергерой даже головку не в силах держать. Убоище дистрофанское. А туда же!

Я, Виг и Ева бросились на помощь Марксу. Он был без сознания. Джо стал трясти Уилла и дважды ударил его по щекам. Парень не приходил в себя.

– Ничего не понимаю, он такой бледный. Как будто из него всю кровь выкачали.

– Да у него и не было никакой крови, – хихикнул Стэн, который стоял над нами, сложив руки на груди. – Так, водичка без газа и калорий.

– Заткнись, скотина! – рявкнула Ева Мария.

– Что ты сказала? – Булк нагнулся над девушкой и толкнул её в плечо. – Ну-ка повтори!

– Я повторю, раз ты хочешь! – не выдержала я. – Ты полное, отстойное дерьмо. Спасибо Еве, что заманила нас сюда. Этим она открыла мне глаза. А то так и прожила бы всю жизнь, не зная, что ты слизняк.

– Что?

Он растерялся, явно не ожидая, что я пойду на него таким напором.

– Ничего! Пошёл вон, урод, чтобы я тебя не видела и не слышала.

Стэн задёргался, хотел что-то возразить, но удержался. Затем отошёл и сел на топчан.

– Что же с тобой парень делать? – пробормотал журналист, теребя при этом свою бородищу.

– А! – вскрикнула Ева. При этом она пристально смотрела на свои руки, которыми только что ощупывала бездыханное тело Маркса. – Он весь в крови.

Её руки были мокрыми и алыми.

– Блин, точно. Я думал, что это пот и масло, а это кровь. Девушки! Снимаем осторожно с него всю одежду.

Надо сказать, что Уилл спасал нас босиком. Когда мы вернулись в каморку Джо, я сразу обратила внимание, что все его подошвы изрезаны в кровь. Это и понятно, лазали мы по старым металлическим воздуховодам, канализациям и всяким заброшенным помещениям, заваленным строительным мусором. Изрезать там подошвы было не трудно. Как оказалось, размер обуви у нашего геймера совсем не мужской. Его промасленные кроссовки к тому времени совсем развалились, а подходящей обуви у Вига наш герой не нашёл. Поэтому и пошёл спасать нас босиком. Он спешил, не думая о себе. Уилл – ты герой! Но, когда мы стащили с Маркса одежду, я ужаснулась уже по-настоящему. Порезы на подошвах оказались самыми безобидными ранами на его теле. Во-первых, старые повязки, которыми мы перематывали его огнестрельные ранения, сползли и загрязнились. В ранах блестела кровь, какая-то жидкость, возможно гной, и мясо, если в теле Уилла оно когда-нибудь имелось. Во-вторых, обнаружились и новые многочисленные раны. На парне живого места не было. Полёт на дерево не ограничился сотрясением мозга. Сучки разорвали, как казалось, практически всю кожу. Глядя на это кровавое месиво, было непонятно, как человек, с такими ранами и с такой потерей крови смог дойти сюда и сделать всё, чтобы спасти нас. Кроссовки не выдержали и разорвались, а он дошёл. Уилл лежал с закрытыми глазами, бледный и окровавленный. Грудь не дышала. Ева прижалась губами к его лбу:

– Он ледяной.

Затем она наклонилась ухом к его рту.

– Дыхания нет, – при этих словах прорвало весь годовой запас её слёз. Она заревела полным голосом и стала тормошить Уилла, умоляя: – Не умирай, слышишь, не умирай! Ты не должен умереть! Не надо! Прошу тебя, не надо! Нет! Нет! Нет!!! Уилл…

Виг оттолкнул её и приставил палец к артерии на шее Маркса:

– Тихо! Тихо, я сказал.

Фитцджеральд сразу умолкла, время от времени всё же всхлипывая. Джо напрягся и, убрав палец, вынес вердикт:

– Нет, не таков наш парень, чтобы сдохнуть на радость Муленбергам. Но он совсем плох. Лайза, видишь на полке над плитой аптечку? Тащи её сюда.

Я принесла картонную коробку, которую он назвал аптечкой. Виг долго рылся в ней, непрерывно ворча и ругаясь. Наконец поставил коробку на стол и подвёл итог своим поискам: