Where the bones disappear? (СИ)

Я буквально вжалась в холодный металл дверцы шкафчика, но расстояние между нами все равно было катастрофически мало. Я задыхалась. Мне нужен был чистый, свежий воздух, а не этот смрад, которым несло от моего “собеседника”. Запах мужской испарины, дешевого пива и химического дезодоранта. Он совсем не походил на морскую волну, что проникала внутрь с возбуждающим покалыванием — напротив, это было, скорее, топленое свиное сало, что заливалось в легкие, вызывая рвотный рефлекс.

— Могу, но сначала я заберу то, за чем пришел, — сказал парень и, будто его только забавляли мои судорожные попытки сохранять спокойствие, самодовольно улыбнулся.

Нахмурившись, я уверенно заглянула в глаза напротив, которые при таком освещении казались бесцветными. Зрачки расширились настолько, что почти полностью заполнили собой цветную радужку. Я нервно сглотнула, в надежде, что Харрис этого не заметит, но он лишь продолжал улыбаться.

— Ты ведь не думаешь, что я пришел на этот убогий бал? Изначально у меня была другая цель…

Не знаю почему, но тот момент, когда его рука оказалась в нескольких миллиметрах от моей щеки, был упущен. Вовремя сообразив, я резко мотнула головой, что оставило пальцам “собеседника” коснуться лишь моих волос. Но и тут он не поддался и, больно ухватив за темную прядь, потянул на себя.

— Ты ведь не думаешь, что я и правда хоть что-то знаю? — продолжал он, еще сильнее потянув меня за волосы. — Знаешь, я тогда подумал: черт возьми, да она не купится! Но нет, ты пришла! И теперь я думаю, что все-таки заставило тебя? Это ведь глупо, а ты не глупая девочка, Франческа…

— Увы, тут ты ошибаешься, — прикусив нижнюю губу, чтобы остановить неконтролируемый стон, я ухватилась за прядь, которую он уже чуть ли не вырвал, и потянула на себя. Как ни странно, парень сразу сдался, выпуская волосы, и я глубоко выдохнула, — я очень глупая девочка!

Мысленно сосчитав до трех, я нырнула под руку Харриса, но, увы, не успела сделать более трех шагов. Тяжелая туша навалилась на меня, с грохотом впечатывая в те же шкафчики. Внезапный колокольный звон, раздавшийся в голове, не сулил ничего хорошо, как, впрочем, и вся сложившаяся ситуация. Усталость предательски ощущалась во всем теле и препятствовала каким-либо ощущениям, когда глаза, напротив, не подводили. Парень, словно одержимый, скривился в пугающей гримасе, а его руки, судя по резкой боли в области желудка, скользнули вниз по моему платью.

— Ты омерзителен, — едва слышно прошипела я, когда его пальцы преодолели последнюю кружевную оборку и проникли под юбку.

Тут я уже не считала до трех. Отодвинув головную боль подальше и собрав всю силу, какую смогла, я съехала вниз по дверце шкафчика, по пути резким движением упираясь в грудь парня и отталкивая от себя. Сначала, казалось, никакого результата — он так и остался стоять на своем месте, будто прирос. Но потом послышалось сиплое дыхание, иногда прерываемое глухим, удушливым кашлем. Я так четко его слышала, что даже позабыла о былом звоне в голове. Вдруг исчезла и усталость: казалось, все тело пробили приличный зарядом.

Медлить было нельзя, это был отличный и, возможно, единственный шанс. Резким движением я вскочила с пола и, обогнув застывшую, по звукам — задыхающуюся, фигуру, рванула к выходу. Всего несколько метров. Откуда здесь могла взяться преграда? Но она взялась. Я врезалась в нее и закричала бы наконец, да не смогла: ужас, как будто не мог более терпеть, стянул гортань судорогой. Что кричать — я и дышать едва могла.

— Тихо-тихо…

Знакомый голос, знакомый запах. Судорожно улыбнувшись, я уткнулась носом в родное пусть не тепло, но в тот момент мне было все равно. Парень скользнул по моим плечам, поглаживая и успокаивая, потом вдруг начал легонько отталкивать от себя. Что это? Он должен был лишь прижать крепче и увести отсюда как можно скорее. Я было хотела поднять умоляющий взгляд к его лицу, но было поздно. Он развернул меня так, что перед глазами оказалось скрюченное на полу тело, что извивалось и истошно хрипело.

— Смотри! Мир становится чище прямо на твоих глазах! Он уничтожает мелкий сгусток дерьма, один из множества, что разлагаются на его почве. — Лед коснулся моего уха, или это мой спаситель что-то прошептал?

Не знаю, было ли то, что я видела, Харрисом. На судороги задыхающегося я смотрела устало и с каким-то безразличием. Эта сцена заставила меня поморщиться лишь один раз, когда изо рта пошла пена и через считанные секунды тело замерло. Голова его перекатилась на правый бок, именно так, что лицо обратилось в нашу сторону. Я видела, как густая белая пена продолжала идти из приоткрытого рта, как она по щеке скатывалась на пол и как запачкала его любимую клубную куртку.