While I'm Still Here (ЛП)

Он все еще был на расстоянии примерно одного фута от меня, так близко, что я мог видеть каждую деталь лица. Его губы были слегка потрескавшимися - на розовой нежной коже просматривались тонкие белые трещинки. Высокие острые скулы делали черты его лица идеальными; мне было жаль, что я не мог быть похож на него хотя бы немного.

Я мог поклясться, что он использовал косметику, потому что длинные черные ресницы слишком идеально обрамляли яркие выразительные глаза. Его зрачки казались большими и темными, как у кошек. Присмотревшись чуть лучше, я вдруг заметил кое-что, что не видел прежде. Под его правым глазом было маленькое розовое пятнышко, похожее на рану. До этого момента Джерард выглядел для меня таким мягким и хрупким, что заметить сейчас на его бледной коже какой-то изъян казалось чем-то странным.

- Что это? – спросил я, очарованный меткой. Может его кто-то ударил?

- Где? – тут же отозвался он, обдавая меня своим дыханием, все еще пахнущим печеньем, которое мы ели.

- Здесь, - ответил я, приближая палец, чтобы коснуться его лица. – Маленькое пятно под твоим глазом. Откуда оно?

- Ах, это… это просто лопнувший кровеносный сосуд, - произнес он, наблюдая за моим пальцем краем глаза.

Как можно аккуратнее я провел подушечкой пальца по его щеке, надеясь, что мои движения не приносят ему дискомфорта. Я почему-то все еще был в восторге и не мог себя сдержать. Я понимал, что не должен был касаться его. Мои пальцы были грязными, я сам был отвратительным и уж тем более не имел никакого права пачкать его красоту собой.

- Тебе больно, когда я здесь касаюсь? – прошептал я, все еще невесомо гладя его кожу. Как только мой большой палец слегка надавил на эту точку, то кожа в том месте сразу побледнела, и метка исчезла, но стоило лишь убрать палец, кровь прилила обратно, а на его щеке словно расцвел крошечный витиеватый цветок. Вау, у него даже есть способность превращать какие-то недостатки в нечто замечательное и завораживающее.

Он мягко рассмеялся, заглядывая в мои глаза.

- Нет, мне не больно.

Я наконец убрал руку, отыскивая в себе последние капли здравого смысла и опустил взгляд. Его лицо было мягким, когда я его касался, точно таким же, каким я себе и представлял. Я перевернул палец, по-дурацки надеясь, что на нем остался какой-нибудь след. Естественно, там ничего не оказалось. Невольно я вспомнил прошлый вечер, когда мы находились на моей кровати, и он коснулся моих губ. Еще долго после этого я чувствовал на них легкое давление.

Всей своей сущностью он просочился под мою кожу, этого уже нельзя было отрицать. Но именно это мне и нравилось. Я хотел, чтобы каждая его частичка была выгравирована на мне, чтобы я стал таким же совершенным, как он, и мог с гордостью демонстрировать свое тело.

Но это была не единственная причина.

Я был очарован им. Весь он, такой потрясающий и удивительный, заставлял меня сходить по нему с ума, чувствовать почти физическую боль. Он становился частью меня; испытываемое к нему влечение не могло сравниться ни с чем в моей жизни. Любое его слово растворялось в коже и оставалось там, заставляя меня нервно вздрагивать каждый раз, когда он находился рядом.

- О боже, - внезапно пробормотал он. – Не говори мне, что мы сами все съели.

Я посмотрел на пакет с нашей закуской, и, конечно же, он был почти пуст.

- Толстяк, - произнес он, пихая рукой меня в живот.

Я вздрогнул, опуская взгляд на его пальцы. Мое тело отреагировало так, как будто там мгновенно должны были проявиться синяки. Его пальцы были жесткими и резкими и несомненно причинили боль. Я положил ладонь на живот и начал медленно массировать его, желая избавиться от дискомфорта. Казалось, что он продолжал тыкать меня, настолько его быстрое прикосновение оказалось сильным. Я придвинул свободную руку ближе, закрывая ею свой полный живот, и отвел взгляд, стыдясь самого себя. Он не ошибался, когда говорил, что я в ком-то нуждался, а теперь был прав в том, что я толстый.

Внезапно я почувствовал его руку на своей.

- Эй, я просто шучу. Я съел большую часть.

- Прости, что я так много съел, я просто, правда, был голоден. Еще ничего не ел сегодня, - я испытывал необходимость объяснить свои поступки, я должен был извиняться за свои действия. Я был такой свиньей, и это выглядело отвратительно. С моим нынешним весом, который явно превышал норму, я обязан был отказаться от еды, а не набрасываться на нее, потому что это было слишком противным зрелищем.

- Фрэнки! Ты не можешь, черт возьми, извиняться за еду! И потом, это твой дом. Делай, что хочешь. Меня это не волнует.

Теперь я смотрел на него виноватым взглядом.

- Прости.

- Прекрати постоянно извиняться, Фрэнки! И еще ты не толстый. Хотя ты и считаешь себя таким.

Я захлопнул рот на замок, боясь сделать очередную ошибку.

Мы начали смотреть еще один эпизод, и в этот раз я даже смог на нем сконцентрироваться. Не было никакой еды, отвлекающей нас, а практически пустую пачку Oreo я отнес на кухню. Я также включил свет, когда вернулся обратно в комнату.