Wild Cranberry

Понимал, что звучало слегка пафосно, но мама повелась, хотя отец давился от смеха.

— Андрей, а что теперь делать с Семеновыми и Тарасенко, которых я пригласила с… — Мама резко замолчала, не договорив. — Ну, я уже не смогу их отменить.

— А зачем отменять, у нас что, лишнего стула не найдется для моей… — Дойдя до слова «невесты», мой язык отказался выполнять команду мозга и произносить его. — Девушки?

— Конечно, найдется. Что ты такое говоришь, мать! Влад, не обращай на нее внимания, просто от таких прекрасных новостей она чуть-чуть растерялась.

— Растеряешься тут! Я этих новостей уже лет десять жду! — Встав из-за стола, она подошла ко мне со спины и обняла за плечи. — Вот буду за Влада спокойна, и мне будет проще смириться с твоими каменными нимфами. Особенно когда внука или внучку увижу…

Мы с отцом переглянулись и одновременно закашлялись, подавившись.

— Кх-кх… Ну ты это, мам, не торопи события, — прочистив горло, прохрипел я.

— Да, мать, сейчас напугаешь, и сорвется с крючка наш карасик!

Не знаю на счёт крючка, но аппетит у меня точно пропал.

— Кстати, а когда Вера рожает? — Мама решила продолжить атаку.

— Смолин говорит, что на днях. Таких ужасов понарассказывал. Не уверен, что вообще когда-нибудь захочу пройти через это.

Мама ожидаемо повелась на мои слова.

— Да? Не знаю уж, чем его так напугала беременность, тем более не своя… Но ты его не слушай, это он на нервной почве, наверное.

— Возможно. — Как я и ожидал, разговоры о деторождении резко прекратились.

Когда закончили ужинать, на улице уже давно стемнело, и мы с отцом вышли на веранду выкурить традиционную сигару. Ещё один предмет его коллекционирования.

По-летнему теплый вечер и стрекот кузнечиков навеяли на меня воспоминания о том, как все детство и юность мы со Смолиным здесь носились на велосипедах, плавали в ближайшем пруду, строили дом на дереве. Вокруг все давно изменилось до неузнаваемости, и новый дом, и сад, разбитый с участием ландшафтного дизайнера, но, если закрыть глаза и прислушаться к звукам вокруг, вдыхая аромат свежести, маминых цветов и отцовской сигары, я снова оказывался в детстве.

— Ты серьезно это решил? — раздался отцовский голос справа от меня.

Мы сидели практически напротив друг друга, в плетеных креслах-качалках и медленно попыхивали сигарами.

— Ты о чем?

— Ты серьезно решил остепениться?

— Ну-у, это сильно сказано. Пока только с выпивкой завязал и беспорядочными половыми связями.

— И давно?

— Неделю.

— О как… Ну тоже дело. Молодец сынок, давно пора.

— Угу.

Я остался у родителей на все выходные. Спал до обеда, ел от пуза, а вечерами медитировал с отцом под сигары. И ведь реально провел выходные ничуть не хуже, чем вечно шатаясь по клубам в пьяном угаре и болея по утрам с похмелья в компании непонятно кого и неизвестно где.

16

Весь остаток недели я провела, пытаясь собрать данные за предыдущие два года, костеря Ветрова на чем свет стоит.

Урод, мерзавец, скотина! Сезонность! Да у него одна сезонность: зимой блондинки, весной брюнетки, летом рыжие, а осенью шатенки. Козел!

Вымотавшись к пятнице, на выходные опять поехала к своим. Невозможно было сидеть одной, без Марка, в четырех стенах с мыслями о работе.

Ошибку свою осознала на следующее утро, когда, выспавшись и выйдя к завтраку к десяти утра, застала за общим столом Иосифа.

Господи! Все же придется ставить ультиматум: либо я, либо Иосиф проводим выходные в этом доме.

— Доброе утро, Екатерина.

— Доброе утро, Иосиф.

— Я вот зашёл на секунду уточнить, где здесь ближайший хозяйственный магазин. У меня кран сломался.

Он оправдывался, краснея, как школьник.

— И где же он, Светлана Владимировна? — спросила я у отцовской помощницы, в надежде на быстрый уход гостя с новыми полученными знаниями.

— В Петушках. Небольшой правда, но все необходимое есть.

— Вот, уговорили Иосифа позавтракать с нами, — вступил отец, — а уж потом можно и в магазин.

Молча кивнула, стоя к ним спиной у кофемашины. Если этот зануда снова зальется соловьем о своей биоинженерной абракадабре, после его ухода я устрою этим сводникам райское утро.

Но, видимо, отца тоже не вдохновляла возможная очередная лекция, и он опередил Иосифа, заведя разговор о футболе, пустившись в рассказ про свою особую любовь с раннего детства к футбольному клубу «Динамо». Это было ненамного лучше, но все же слов непонятных меньше, и мы со Светланой Владимировной спокойно позавтракали, без риска получить несварение. Иосиф как воспитанный человек пытался поддержать разговор, хотя и невооруженным взглядом было видно, что он далек от футбола так же, как мы от биоинженерии.

Когда наш гость, наевшись оладьев Светланы Владимировны, наконец-то решил покинуть нас, отец внес рационализаторское предложение:

— Кать, а может быть, ты съездишь с Иосифом и покажешь ему дорогу до Петушков?

Замерла с чашкой в руке, переводя взгляд с отца на Иосифа, который расплылся в неуверенной улыбке.

— Прекрасная идея! Я был бы не против вашей компании, Екатерина.

— Боюсь я не смогу. — Резко, со звоном опустив чашку с недопитым кофе на блюдце, я встала. — У меня очень много работы, извините.