Wild Cranberry

Видя, как она упорно отводила взгляд, стараясь не встречаться со мной глазами, я не мог поверить в когда-то брошенное ею «безразличен». Ни черта я ей не безразличен! И нам совершенно точно пора признать это, иначе мое либидо сдохнет окончательно, а кое-что отсохнет от невостребованности.

— Эдуард Васильевич, — тем временем начала Кэт, — мы с Владиславом Андреевичем уже успели набросать предварительный план работы, я вам присылала его после нашей предыдущей встречи. Вам удалось посмотреть? Возможно, есть дополнения с учётом особенностей работы вашего отделения?

— Я посмотрел ваши наработки, у меня пока нет вопросов. Предлагаю двигаться дальше и приступить непосредственно к разработке новой системы и ее тестированию.

— Отличное предложение. Но прежде чем мы начнём, ответьте мне на несколько вопросов, пожалуйста.

— Слушаю.

— Как сейчас построено взаимодействие между продажниками и логистами? Почему мы на конкретных примерах видим несогласованность их действий?

Как я и предполагал, отвечая на вопросы, Зверев ходил вокруг да около, не давая никакой конкретики, затягивая процесс. Он постоянно норовил увести нас в ненужные подробности и воспоминания давно минувших дней, объясняя причины, из-за которых возник этот бардак.

Спустя два часа волевым решением оборвал их очередной спор.

— У меня скоро следующая встреча, поэтому предлагаю продолжить завтра. Мне будет удобно в это же время.

— Отлично. — Взмыленный Эдуард Васильевич быстро вскочил и с грохотом задвинул за собой стул. — До завтра, коллеги.

Я перевел взгляд на Кэт, как только за ним захлопнулась дверь.

— Нет слов! — Она была не на шутку возмущена. — Совершенно не хочет слышать, что ему говорят! Я чувствую, мы с ним еще намучаемся, особенно если вскроются откатные схемы.

— Надеюсь, ты ошибаешься. Он с нами много лет.

— Это ни о чем не говорит. Даже если что-то происходило за его спиной, он был обязан понять это.

— В любом случае новую мотивацию утверждать не ему, а нам с Олегом. Так что расслабься.

— Легко сказать!

Кэт была около двери, когда я перекрыл ей дорогу.

— Послушай, Кэт. По поводу расслабления. — Она, сощурившись, смерила меня подозрительным взглядом. — Ведь это прекрасная идея. Как ты считаешь?

— Просто супер.

— Ну вот! — Глупая надежда в моей груди распахнула свои малюсенькие крылышки. — Приглашаю тебя на ужин. Только представь себе, тихая музыка, в твоих руках бокал вина…

— Ты никогда не сдаешься, да, Ветров?

— Я всегда выигрываю. — И противореча сам себе, зачехлил крылья обратно.

— Ну-ну. Просто имей в виду, что в данном случае ты не можешь ни выиграть, ни проиграть, так как не участвуешь в гонке.

И, толкнув меня плечом, эта зараза вышла из переговорной.

Очень интересно, а кто же тогда участвует? Уж не рыжий ли таракан? Видимо, прихлопнуть его все же придется и притом срочно. Дьявол! Доведет она меня скоро, честное слово!

27

Аромат скошенной травы и цветущего сада наполнял мои легкие, пока я нежилась на своих любимых садовых качелях рано утром в субботу. Неделька выдалась та еще, и сейчас мне были просто необходимы эти минуты тишины и покоя.

Помимо большого количества текущих задач, Ветров со Зверевым достали меня во время наших ежедневных встреч, один своими домогательствами, другой — изворотливостью и враньем. Плюс в среду пришлось съездить за Марком, чтобы в четверг, потеряв половину рабочего дня, отвезти его в травмпункт и снять гипс. Вернувшись с ним вчера вечером около десяти часов в Солнечное, я просто рухнула в кровать, даже не поужинав, и проспала почти десять часов.

Солнце вовсю припекало, и я, лёжа в тени тента, снова задремала. Но недолго я наслаждалась тишиной и покоем. Это так прекрасно начавшееся утро было испорчено возмущенным голосом отцовской помощницы и ответным брюзжанием Марка. Приоткрыв один глаз, в распахнутом окне второго этажа увидела макушку братца и услышала, как Светлана Владимировна отчитывала его за беспорядок.

— Марк, уже два дня, как тебе сняли гипс, ты вполне сносно передвигаешься. Во всяком случае по своей комнате так точно. Неужели тебе сложно убрать вещи в шкаф?

Мальчишка что-то нечленораздельно промычал.

— Я помогала, пока ты был ограничен в движениях и твои руки были заняты костылями. Но сейчас, Маркуша? Сегодня мне некогда заниматься уборкой в твоей комнате, мне нужно приготовить по просьбе твоего отца форшмак, хумус и пирожки, а это займет много времени!

— Ну так и делайте свои пирожки, я-то тут причем? — возмущался поганец.

— Ты же знаешь, у нас сегодня гости, которые могут заглянуть и к тебе в комнату!

Это они о чем? Я оторвала голову от любимой подушки с вышитыми на ней котятами, приподнимаясь на локтях. Мои уши превратились в локаторы, четко улавливая каждый звук, доносящийся из комнаты Марка.

— Я не могу позволить тебе позорить отца перед нашими соседями, — тем временем продолжала папина помощница. — Будь добр убраться.

— Хорошо, я все уберу, обещаю. — В голосе Марка появились заискивающие нотки. — Только вы мне пообещаете, что вместо супа накормите меня в обед пирожками.