Will. Чему может научить нас простой парень, ставший самым высокооплачиваемым актером Голливуда

Мамины воспоминания о начале их отношений – это размытая череда ресторанов и клубов, пронизанная бесконечными шутками и смехом. Мамуля обожала его чувство юмора, но еще важнее для нее была его амбициозность. У него было свое дело. У него были работники. Он хотел работать в белых кварталах и нанимать белых людей.

Папуля имел виды на жизнь.

Мой папа не привык общаться с такими образованными женщинами, как мама – охренеть, какая сообразительная цыпа, думал он. Папуля набирался знаний на улице. Мамуля – из книжек.

Но и общего у моих родителей было много. Они оба питали страсть к музыке. Они любили джаз, блюз, а позже фанк и R&B. Они жили в эпоху Мотауна – первого лейбла звукозаписи, созданного афроамериканцем – и большую часть ее танцевали вместе на душных подвальных концертах и в джаз-клубах.

Были и загадочные совпадения – такие, которым поражаешься и думаешь: наверное, их свел Господь. Матери обоих моих родителей работали медсестрами в ночную смену (одну звали Хелен, вторую – Эллен). У обоих были недолговечные браки в юности, от которых у каждого осталось по дочери. И, наверное, по самому удивительному совпадению, они оба дали своим дочерям имя Пэм.

Родители поженились без особого шума на Ниагарском водопаде в 1966 году. Немного погодя, папуля переехал в дом моей бабушки Джиджи на северной Пятьдесят четвертой улице в Западной Филадельфии. Очень скоро они объединили свои сильные качества и таланты и стали умелой командой. Мамуля управляла папулиной конторой: зарплаты, контракты, налоги, бухгалтерия, лицензии. А у папули появилась возможность делать то, что у него получалось лучше всего: трудиться и зарабатывать.

Позже оба моих родителя с теплотой отзывались о тех ранних годах. Они были молоды, влюблены, целеустремленны, и их жизнь шла в гору.

Мое полное имя – Уиллард Кэррол Смит-второй. Не младший. Папуля всегда поправлял людей: «никакой он, нахрен, не младший». Он считал, что называть меня «младшим» было бы унизительно для нас обоих.

Я родился 25 сентября 1968 года. Мама рассказывает, что я был болтуном с самого момента моего рождения – все улыбался, агукал и лепетал, стремясь наделать шуму.

Джиджи работала в ночь в больнице Джефферсона в Центр-Сити, поэтому по утрам она присматривала за мной, пока родители были на работе. У ее дома было огромное крыльцо, где я в первом ряду смотрел спектакль Пятьдесят четвертой улицы, имея возможность в любой момент выйти на сцену и присоединиться к представлению. Даже в том раннем возрасте я обожал играть на публику.

Младшие близнецы Гарри и Эллен родились 5 мая 1971 года. Вместе с мамулиной дочерью Пэм нас стало шесть человек под одной крышей.

К счастью, предприимчивость папули была по-прежнему на высоте. От простого ремонта холодильников он перешел к установке и техническому обслуживанию промышленных холодильников и морозильных камер в супермаркетах. Бизнес взлетел – он стал расширяться за пределы Филли в соседние пригороды. Он завел целый автопарк и нанял команду мастеров и электриков, а еще арендовал небольшое здание под головной офис.

Папуля всегда был ушлым. Помню, одной особенно холодной зимой, когда с деньгами стало туго, он научился ремонтировать керосиновые обогреватели – в те времена такими топили все дома в Филли. Он расклеил объявления по городу, и народ побежал к нему со своими сломанными обогревателями. Папуля придумал, что отремонтированный обогреватель нужно было «проверять» пару дней, чтобы удостовериться, что все работает. Так у нас в доме всегда было десять-двенадцать обогревателей, которые он «проверял на качество». С таким количеством легко можно было обогреть целый дом даже в самую холодную зиму, поэтому папуля отказался от отопления, держа при этом всю свою семью в тепле, да еще и получая за это деньги.

К тому времени, как мне исполнилось два, папулин бизнес шел так хорошо, что он смог купить собственный дом всего в паре километров от дома Джиджи, в приличном районе Западного Филли под названием Уиннфилд.

Я вырос в доме 5943 на Вудкрест-авеню, засаженной деревьями улице примерно с тридцатью домами из серовато-красного кирпича, стоящими вплотную друг к другу. Тесно кучкующиеся дома объединяли и людей (а еще это значило, что если у соседей завелись тараканы, то и у вас, скорее всего, тоже). Все друг друга знали. Молодой черной семье в 1970-е годы было не подобраться еще ближе к исполнению американской мечты.