Will. Чему может научить нас простой парень, ставший самым высокооплачиваемым актером Голливуда

Она любила рассказывать библейскую историю о смерти Лазаря. Лазарь был другом Иисуса, и когда он сильно заболел и умер, его сестры, Марфа и Мария, сильно опечалились. Они послали за Иисусом, молясь, чтобы он скорее явился. Иисусу пришлось два дня идти по горячему песку с другого берега реки Иордан. Он и так был вымотан — всю неделю работал, проповедуя в пост. Когда он прибыл в Вифанию, Лазарь уже четыре дня как был мертв и похоронен. Подойдя к гробнице, Иисус увидел, что вход в пещеру был перегорожен камнем — так в те времена было принято хоронить людей.

Иисус разрыдался и возмущенно сказал — тут я немного перефразирую:

«Так, давайте-ка разберемся. Вы меня тут заставили переться пятьдесят гребаных фурлонгов — простите мой французский — до раскаленной Вифании, где фарисеи и саддукеи носятся вокруг как тараканы, пытаясь меня прихлопнуть, чтобы я вам тут устраивал чудо воскрешения ради восстановления вашей благословенной семьи, а сами не могли даже камень отодвинуть от пещеры? Я тут, значит, приди-воскреси, а сами камень убрать не могут, лоботрясы ленивые!»

Эту идею прекрасно понимал и Куинси. Чтобы случилась магия, в нее нужно поверить, приготовиться (отодвинуть камень — мы должны опознать и избавиться от вредоносных сопротивлений и препятствий внутри самих себя), а затем поддаться ей (не лезть под горячую руку и позволить магии делать свое дело). Куинси помогал людям сдвинуть свои камни с пути благословенного света, который постоянно пытается ворваться в пещеру. Вселенная сама хочет дать тебе чудо! Отодвинь чертов камень! Куинси двигал мебель, но пытался заставить всех нас — меня, Брэндона, Бенни, даже самого себя — сдвинуть наши камни с пути.

В библиотеке Куинси стояла мебель красного дерева и кожаные кресла с высокой спинкой. Не уверен, были ли его ковры из самой Персии, но выглядели они очень дорого. Больше о его комнате я ничего особо не помню, потому что меня ослепил блеск многочисленных статуэток «Грэмми», «Тони», «Эмми» и «Оскаров», рассыпанных по всей комнате, словно ножи для масла в лондонской гостинице. Над моим левым плечом висел постер фильма «Цветы лиловые полей»[2] с Опрой Уинфри. Над правым — плашка о продажах альбома «Триллер» Майкла Джексона. 48 000 000 проданных копий. Я мог бы написать слово «миллионов», но хочу, чтобы вы прочувствовали, сколько там ноликов. Майкл словно сам глядел на меня, стоя на носочках в своей фирменной позе из клипа «Билли Джин», спрашивая — а ты что будешь делать, Уилл?

Я присел. Куинси встал передо мной. Он делал так уже много раз. Это его работа. Он двигает камни за еду.

— Рассказывай, Филли. Чего ты хочешь?

— Куинси, я, я… не готов к прослушиванию, — залепетал я. — Когда вы позвонили, понимаете, я, ну, не знал, что мы тут будем делать и все такое.

— Всего пару сцен. Тут есть люди, которые почитают с тобой диалоги. Просто будь собой и расслабься.

— Куинси, не могу же я проходить прослушивание посреди праздника. Мне нужно время на подготовку.

— Ладно, понял. Сколько тебе нужно времени?

— Ну, может быть, неделя. Я найду учителя по актерскому мастерству и подготовлюсь, чтобы сыграть сцену, а не просто прочитать текст с бумажки…

Куинси подумал над моими словами.

— Ладно, значит, неделя?

— Да! Неделя — самое то!

— Хорошо. Знаешь, что произойдет через неделю? — спросил Куинси.

Но не успел я и слово вставить, как он продолжил:

— Случится что-нибудь непредвиденное на одной из передач, и Брэндон Тартикофф полетит в Канзас, потому что ему надо будет кого-то уволить. Ему придется перенести встречу еще на неделю.

— Ой, отлично! Две недели даже лучше, — заговорил я, совершенно не поняв намека.

— Ага, две недели. А потом Уоррен Литтлфилд вспомнит, что у детей в школе какое-нибудь собрание, которое он забыл вписать в расписание и не может перенести, потому что, если он не явится, жена его на куски порвет. Ему придется перенести нашу встречу еще на две недели.

— Ясно, — стало потихоньку доходить до меня. — Значит, через месяц?..

Куинси наклонился и посмотрел на меня совершенно ясными и трезвыми глазами.

— Но прямо сейчас все, кто должен дать зеленый свет нашему сериалу, сидят вон в той гостиной и ждут тебя. А ты всего лишь должен принять решение, которое повлияет на всю твою дальнейшую жизнь.

Я все понял. Я взглянул на Майкла, затем на Опру. Они посмотрели на меня в ответ. Мы знаем, малыш, это непросто.

— Ну так что будешь делать, Филли?

— Хрен с ним. Дайте мне десять минут.

Я не помню подробностей того прослушивания — у меня остался лишь смутный коллаж из шуток, смеха, импровизаций и экспромтов с Куинси, Брэндоном, Бенни. Это были двадцать волшебных минут, закончившиеся громовыми аплодисментами от всех присутствующих. Овации электрическим разрядом вернули меня обратно в настоящий момент, восстановив мое восприятие времени.

Куинси вскочил на ноги и резко ткнул пальцем в сторону Брэндона Тартикоффа.

— Тебе понравилось? — закричал Куинси.

— Да-да, понравилось, Кью, — спокойно сказал Брэндон, стараясь не раскрыть все карты.