Will. Чему может научить нас простой парень, ставший самым высокооплачиваемым актером Голливуда

Четверг — день технического прогона. Свет, звук, камеры — все выясняют, как будет сниматься сцена. А потом… пятница: съемки перед живой аудиторией.

По пятницам съемочная площадка «Принца из Беверли-Хиллз» превращалась в самый шикарный клуб в городе. На наши съемки приходили все: самые смешные комики, самые роскошные голливудские старлетки, профессиональные спортсмены, музыканты — лучшие из лучших, моднейшие из моднейших.

А еще там было наше уникальное конкурентное преимущество — весь наш актерский состав умел петь и танцевать. Поэтому в перерывах между сценами Альфонсо исполнял Майкла Джексона, Джо Марселл пел какую-то неизвестную и смешную песенку из британского сериала, Джеймс Эйвери изображал старомодные танцевальные па. Джанет Хьюберт-Уиттен училась танцевать у Алвина Эйли и окончила Джульярдскую школу по классу танцев и вокала. Даже одиннадцатилетняя Татьяна присоединялась к веселью. И тогда, как будто этого было мало, чтобы вызвать у публики истерию, мы вытаскивали свой главный козырь: Джаззи Джефф и Фреш Принц выступали вживую каждую пятницу. Наши перерывы между съемками ничуть не уступали тому, что мы делали на камеру.

Это был рай. Новая семья, новый дом, новая жизнь.

В сообщении говорилось — мне нужна доля с Уилла Смита.

Джей-Эл получил это сообщение от печально известного гангстера из Лос-Анджелеса, славящегося своим шантажом, жестоким вымогательством и попытками запугивания. В Филли у нас были свои парни, которые с радостью приезжали и «разбирались» с такими вот недоброжелателями.

Но в Лос-Анджелесе было иначе. Здешняя повсеместная подлость выбивала нас из колеи. В Филли легко было избегать опасных зон — их было видно по неубранному мусору, по машинам на тротуарах, по заброшенным зданиям. В таких районах надо было держать ухо востро. И конечно, социальное жилье — все знали, что это такое. Но в Лос-Анджелесе в «худших» районах могли расти зеленые газоны и пышные пальмы. Угон машин при свете дня был обычным делом — нагнуть тебя могли в любом месте. Мы никак не могли понять, где нам ездить и что надевать… Опасность подстерегала повсюду. В Филли никто из нас не носил оружия, а в Лос-Анджелесе мы все ходили с пушками.

Джей-Эл получил уже пять сообщений. Мне нужна доля с Уилла Смита. Тебе стоило бы ответить. Мы слышали рассказы о том мужике — он просто выбивал из людей деньги, силой заставляя отстегивать ему отчисления. Мы были новичками в Лос-Анджелесе и не хотели проблем. Но проблемы сами легко могли нас найти.

Джей-Эл решил ответить на звонок.

— Это Джеймс Ласситер. Чем я могу помочь?

— С тобой нелегко связаться, — сказал звонивший. — Я считаю, что мне причитается с дел Уилла Смита.

— Ладно, — ответил Джей-Эл и помолчал, прикидывая свой следующий ход. — Думаю, это возможно.

— Очень хорошо… — сказал его собеседник.

— Но у меня есть партнер, — прервал его Джей-Эл. — Я не могу принять решение один. Вам придется поговорить с ним.

— Хорошо, давай договоримся.

— Да, конечно, сейчас. Мой партнер работает в Федеральном бюро расследований, — спокойно сказал Джей-Эл. — Я вас соединю. И о чем бы вы ни договорились, я согласен на все.

Больше нам не звонили.

Угрозы — это одно. Открытая агрессия — совсем другое дело.

Но когда агрессия окружает тебя с детства, твой разум адаптируется и видит угрозы повсюду. Расслабляться нельзя никогда. Ты начинаешь одинаково реагировать на кажущуюся угрозу и на прямые нападки, хотя это совершенно разные вещи. Как говорится, лучше быть за решеткой, но живым, чем на воле, но мертвым.

Дело было в среду. Сцена никак не клеилась, и мы все это чувствовали — реплики казались неестественными и несмешными. Поэтому я взялся поправлять сценарий. Когда продюсеры явились и увидели мои «несогласованные» правки, они тут же позвонили начальникам теликанала, а те потребовали, чтобы мы все бросили и немедленно явились к ним в офис.

Бенни Медина, Джей-Эл, я и Джефф Поллак (телевизионный партнер Бенни) направились на «срочное совещание» в офис начальства. Там стояли два дивана друг напротив друга, между ними — деревянный журнальный столик и огромный стеклянный письменный стол у стены.

Продюсер стоял лицом к диванам, опершись на стол. Самой своей позой он выражал авторитет и недовольство. Мы вошли и присели, как нашкодившие школьники в кабинете директора. Джей-Эл с Бенни уселись на один диван, а мы с Джеффом Поллаком — на другой, лицом к ним.

Никаких формальностей, приветствий, просьб рассказать нашу версию событий.

— Так ты у нас большой начальник? — спросил меня продюсер.

Я не совсем понял вопрос, поэтому не ответил. Он начал обходить диваны по периметру. Вся эта сцена была похожа на эпизод из фильма «Нью-Джек-Сити», когда Уэсли Снайпс заставлял кого-то объяснить ему, как в жилой комплекс Картер умудрился проникнуть информант.

— Можешь по-всякому переделывать слова в сериале, да?

Он сказал это, стоя у меня за спиной. Я посмотрел на Джей-Эла: он что, собирается мне врезать?