WOAS. Этот безумный мир (СИ)

— У нас что, опять новый «папа»? — обреченно взглянул он на Дэймона.

— И многих ты сюда приводила? — ревниво осведомился у Кэтрин Люсьен.

— Почитай на досуге дневнички Стефана, он все задокументировал, — посоветовал Каслу Дэймон.

— Не слушай их, милый, они просто злятся, что я не навещала их почти сорок лет, — испепелив обеих Сальваторе взглядом, Кэтрин прильнула к плечу своего жениха.

Посреди ночи она, конечно же, застала Люсьена в кабинете, потрошащим бесчисленные дневники Стефана.

Это всегда заканчивалось одинаково — мужчины всегда остаются собственниками, вампиры они, или нет.

Если братья Сальваторе продолжат в таком духе, ей в самом деле придется остановить свой выбор на одном из них.

А на котором — ну, можно бросить жребий…

========== Кай Паркер/Элисон ДиЛаурентис. TVD/PLL. ==========

Ему всегда нравилось ходить на вечеринки: вопреки всеобщему мнению, социопат и социофоб — далеко не одно и то же.

Кай Паркер любил находиться среди людей — на шумных вечеринках всегда найдется идеальная жертва, которую можно с упоением выследить после праздника, или же можно пойти ва-банк и испытать судьбу на удачу, подкараулив жертву прямо здесь, на чужом празднике жизни, и отнять ее собственную где-нибудь в уборной…

Убийство украдкой обеспечит множество острых ощущений, но эстетического удовольствия принесет мало.

Каю, все-таки, нравилось убивать медленно — чтобы прочувствовать каждое мгновение, и чтобы послевкусие смерти невинного еще долго оставалось на языке: срывать прощальные поцелуи с окровавленных губ было так приятно и так волшебно, черт побери!

Наверное, он был чудовищем — Кай знал это почти наверняка, читал это в глазах своих многочисленных жертв, но никогда всерьез не задумывался о том, правы ли те, кого он убил, в своих суждениях о нем.

Он никогда никого не судил — невероятно, но факт, Паркер ни разу не убил кого-то только потому, что этот кто-то был плохим (по его или чьему-то еще мнению) человеком, или нагрубил ему, или повел себя неправильно и некрасиво…

Он убивал лишь тогда, когда между ним и жертвой проскакивала искра — и здесь не играли роли ни пол, ни цвет кожи, ни личные предпочтения, но что-либо еще.

Это было так, будто смерть сама выбирала и направляла его — о, да, так это было для него.

Итак, поскольку он сам никогда не разделял людей на плохих и хороших, то его не особенно заботило и то, считают ли его монстром или даже просто странным парнем другие.

Он просто был — был собой, таким, каков есть, и ему это нравилось.

Кроме того, он никогда особенно не задумывался о том, а что, если бы на очередной вечеринке он встретил бы кого-то такого же, как и он сам.

Но однажды это в самом деле случилось — и он безошибочно понял, кто перед ним.

Это были не искры, как бывало с жертвами, нет — это было нечто иное.

Это был фейерверк — будто бы небо над его головой взорвалось и осыпалось вниз яркими звездами, запутавшись в ее волосах.

Кай глядел на нее, будто зачарованный, а она глядела на него, и в ее глазах застыло то же выражение узнавания и удивления, что и в его собственных.

— Я — Элисон ДиЛаурентис, — она заговорила первой, и ее голос сладкой музыкой коснулся его ушей. — И это моя вечеринка. Не припомню, чтоб приглашала тебя…

— Я друг твоего брата, — отозвался Паркер, все еще блуждая взглядом по ее миловидному личику с отпечатком порока. — Кай, Кай Паркер.

— Кай Паркер… — повторила Элисон, растягивая гласные и выгибая бровь. — Что же мы с тобой будем делать, Кай?..

Конфликт интересов был налицо, но они нашли компромисс.

========== Кэтрин Пирс/Калеб Риверс. TVD/PLL. ==========

Ах, эти юные и самоуверенные красавчики!

Кэтрин Пирс их обожала — они рвутся перегнать даже самого дьявола по пути в ад, столько в них задору.

Они поднимаются с колен с завидным упорством снова и снова, они бесстрашны, они амбициозны и они полны страсти — той самой страсти, утратив которую (годам эдак к тридцати) они превращаются в пустое место.

Их век так короток — и они просто упоительны.

В самом прямом смысле упоительны — Кэтрин если чем и упивается до самого рассвета, так это кровью своего нового любовника.

Калеб Риверс прекрасен — с темными волосами, завивающимися на затылке, с гладкой кожей, с рельефными мускулами…

Он едва вышел из того возраста, когда мужчину называют мальчишкой, но до того, когда он уже заслуживает зваться мужчиной, еще не дотянул.

Увы и ах, ему суждено так и погибнуть — между двух рубежей разных возрастных категорий, между лаской и пыткой, что дарит ему Кэтрин.

Он чем-то напоминает ей Дэймона — у Калеба тот же непокорный блеск во взгляде, та же вызывающая усмешка, та же манера брать на себя гораздо больше, чем сможет вынести.

Вот только сколько бы кожаных курточек на себя не надел милашка Калеб Риверс, сколько бы колких фраз не выдал, он не останется в памяти Кэтрин так же надолго, как Дэймон.

— Обрати меня, — шепчет ей Калеб жарко в шею, пока ее острые ногти терзают разы на его груди. — Я хочу быть с тобой вечно, Кэтрин.