Wolf's mint (СИ)

Будто собственная тень, она молчаливо следует за своим женихом, выслушивая его планы, которые он бестактно озвучивает, не обращая внимания на двух мужчин, следующих за ними. Но все это является пустяками, по сравнению с тем, что он показывает ей, приводя к тому месту, где стену замка украшают пики, с нанизанными на них головами. Одна из этих голов принадлежит ее отцу. Она будто снова видит, как мухи летают над лицом Короля Севера, как они садятся в его глазницы, как заползают в отрубленную шею. Сансе снится, что она делает несколько шагов по деревянному помосту к Джоффри и толкает его с большой высоты вниз на камни улочки внутри замка. А потом спрыгивает следом, не дожидаясь, когда ее схватят люди Ланнистеров.

За миг до того, как ощутить удар о камни, рыжеволосая со сдавленным вскриком, больше похожим на хрип, просыпается, дернувшись на кровати. Тяжело сглатывая, она проводит рукой по лицу и прикрывает глаза. Слишком давно она не видела этот сон. Настолько давно, что понадеялась, будто бы этот кошмар отпустил ее. Но это было ошибкой.

Пытаясь привести в порядок свое дыхание, после ночного кошмара, она поворачивается на бок и тут же замирает, в изумлении и испуге глядя на сидящего на краю кровати мужчину. Оглушенная пульсацией крови в висках, парой секунд назад она не заметила того, как бесшумно он опустился рядом с ней. Пораженный вздох срывается с ее губ, когда на волчицу накатывает осознание того, где она находится. Пальцы зарываются в мех, когда она натягивает его выше, вспоминая то, что с ней делал владелец борделей.

Сон, в который погрузился Пересмешник этой ночью, трудно было назвать сном. Так - тяжелое липкое полузабытье, которое плотно спеленало свою жертву, лишая возможности сопротивляться. В этом кошмаре, который преследовал его все чаще, он видел, как Болтонский ублюдок, довольно осклабившийся в кровавой ухмылке, увозил в неизвестность его рыжеволосую пташку. А он, не смотря на все свои старания, не мог ничем помочь ей. Не взирая на то, что главный двор Винтерфелла был заполнен людьми, никто не видел того, как обезображенный Рамси седлал коня, как забирался на него сам, как его люди подавали связанную Старк, помогая усадить ее впереди бастарда. Никто не видел и никто не мог остановить ублюдка, который, пришпорив коня, направлял его галопом из замка. Петиру казалось, что он срывал голос, зовя хоть кого-то на помощь, хотя мужчина четко знал, что не издал ни единого звука. Все его тело застывало, не желая подчиняться. Безмолвный и обездвиженный он наблюдал за тем, как бастард вместе с Сансой, отчаянно зовущей на помощь, скрывался за невысокими гребнями холмов, окружающими замок.

С хриплым стоном, едва слышно сорвавшимся с губ, мужчина с трудом раскрыл глаза, пытаясь окончательно прийти в себя. Лишь едва уловимое дыхание Сансы, все еще спавшей рядом, и ее рука на его груди давали Бейлишу понять, что все только что увиденное им, было не более чем игрой его воспаленного воображения. Вот только на душе от этого осознания легче не становилось. Медленно, стараясь не разбудить свою рыжеволосую пташку, так спокойно спавшую рядом, мужчина перевернулся на бок. Он плавно, боясь потревожить ее сон, коснулся пальцами волос, расплавленной медью разлившихся по белоснежным подушкам, легко очертил овал лица, едва уловимо коснулся губами ее лба. Если бы Старк только знала, как ему сейчас хотелось овладеть ее телом, с каждым движением сливаясь с ней в единое целое. Когда-то давно, он думал, что ему будет достаточно просто улыбки ее матери, чтобы быть счастливым. Теперь… Теперь же он жаждал большего.

Ее платье, плащ, мирийское кружевное белье и его халат, смешавшиеся, молчаливым напоминанием о прошедшей ночи лежали посреди комнаты. Так любивший хаос, благодаря которому медленно, но уверенно продвигался вверх, он никогда не приемлил беспорядка. Всегда приходивший в глухое раздражение от того, что его девочки позволяли себе порой оставлять в беспорядке вещи, сейчас Пересмешник с едва заметной улыбкой поднял с пола разбросанное белье. Уже через пару минут ничего не напоминало о том, что происходило в этой комнате.