Wolf's mint (СИ)

Неспешно минуя главный двор Винтерфелла, более походивший на рыночную площадь в каком-нибудь небольшом городке, мужчина мысленно отметил, что, несмотря на предстоящее событие, изменения в облике замка были практически не заметны. Обитатели Винтерфелла видимо полагали, что роскошная церемония будет неуместна после всех потерь. А может всему была виной не любовь северян к любому проявлению роскоши? Но от цепкого взгляда Мизинца не укрылось, что к знаменам Старков добавились его – черный пересмешник на желтом фоне. Развешенные же то там, то тут амулеты, призванные скорей всего принести удачу и счастье молодоженам, вызвали у Бейлиша лишь едва уловимую усмешку – ведь порой здешние обитатели бывали настолько же суеверными, насколько они были честны и прямолинейны. Солнце, которое ненадолго выглядывало из-за низких туч, предвещавших скорый снег, отражалось в щитах и доспехах рыцарей, стоявших во дворе. Отблески железа заставляли щуриться и невольно отводить взгляд.

Выходя из замка, он даже не понял, в какой момент все вокруг накрыло снежной вуалью. Пока еще редкие снежки бесшумно срывались из свинцовых туч, тая, едва стоило им коснуться лица, мягко ложились на плащ, серебрили его волосы, пока он направлялся в Богорощу, а через несколько минут снег занавешивал все легкой пеленой, создавая иллюзию нереальности происходящего. Неторопливо Пересмешник вышагивал по тропинке, вьющейся среди деревьев и ведущей к Чардреву. Сейчас, пока сюда еще не явились Лорды Севера, здесь царила тишина, не нарушаемая ни единым звуком. Ему казалось, что в этом безмолвии стук его сердца звучит оглушающее громко. Едва заметно усмехнувшись, Лорд Перстов вышел на поляну, которая еще совсем недавно стала свидетельницей их разговора с рыжеволосой волчицей. Он поднял взгляд на кроваво-красные листья, венчающие ветви дерева, растущего посредине, скользнул по водной глади источника неподалеку, поддернутой легкой дымкой из-за разницы температур.

Он на мгновение прикрыл глаза, ловя себя на мысли о том, что давно уже не слышал такой оглушающей тишины. Привыкший постоянно быть в гуще всех событий, он, как ему казалось, привык к той суете, которая стала его постоянным спутником. Тут же все было иначе. Но раздавшийся позади легкий скрип снега под чьими-то шагами, не дал ему вновь погрузиться в воспоминания. Бейлиш обернулся и столкнулся взглядом с маленькой медведицей, появившейся здесь в сопровождении советника. Десятилетняя девочка с колючим взглядом, волею судьбы ставшая Леди Медвежьих островов. Мизинец прекрасно помнил ее выходку на Совете сразу же после битвы, но сейчас, смотря в ее темно-карие, практически черные глаза, он видел тоску и горе, которые она скрывала за дерзостью. Он учтиво склонился, приветствуя Леди Мормонт, и практически сразу отвел взгляд, лишь украдкой наблюдая за ней.

Невозмутимо Пересмешник ждал свою волчицу, не замечая, как люди, собиравшиеся здесь, в Богороще, перешептываются, бросают изредка на него косые взгляды, исполненные у кого зависти, у кого презрения, у кого недоумения. Гловеры, Амберы, Мормонты, если бы только кто-нибудь из присутствующих здесь знал, что творится внутри у того, кого они привыкли считать лжецом. Прекрасно зная, что Санса Старк не нарушит своего слова, данного прилюдно, Бейлиш все же допускал вариант того, что она не придет, не простив ему всей той правды, которую он открыл ей в эти дни. Ему казалось, что глаза собравшихся прожигают его, но это только вызывало у Мизинца едва уловимую усмешку.

Легкое волнение, прокатившееся среди гостей, заставило мужчину поднять глаза, упираясь взглядом в появившиеся среди деревьев две фигуры. Из-за переплетенных ветвей и легкой пелены не прекращающегося снега, их пока трудно было разглядеть, но Лорд Харренхолла даже не сомневался в том, кто это был. Ему даже не надо было смотреть на нее, чтобы видеть наброшенный на хрупкие плечи плащ, сшитый накануне из волчьих шкур, огненные волосы, убранные в незамысловатую прическу, усталость во взгляде после бессонной ночи, то, как она опирается на руку своего брата-бастарда, который, стараясь ничем не выявить своего недовольства, ведет Леди Винтерфелла в его руки. Ему не нужно было смотреть на нее, чтобы видеть, как ее взгляд невидяще блуждает перед собой, иногда поднимаясь к небу, на котором меж натянувших туч изредка проглядывает синева, под стать ее глазам.