Wolfhill

Утро выдалось для Раныль не самым приятным. Бабушка не забыла упомянуть за завтраком, что мать всё же едет к ним на каникулы. Славу богу, хоть одна. Всё время трапезы Раныль ловила себя на мысли, что родственница выглядит бледнее обычного, нервная и всё пытается завязать разговор о том, что не помешало бы Раныль уехать с матерью.

Она тоже в курсе.

Ну, разумеется.

Девушка опустила взгляд на свою тарелку. Эта женщина потеряла дочь и вряд ли желает подобной участи ещё и внучке. Хан с грустью взглянула той в лицо — бабушка такая сильная.

— Удачи. Будь осторожна по пути! — у госпожи Хан сегодня был внеплановый выходной, куда её, умоляя, отпустило начальство — доктор Хан в последнее время и впрямь выглядела смертельно уставшей.

— До вечера, бабуль!

Раныль плотнее закуталась в свой шарф и оглянулась по сторонам — снегом и намечающимся праздником и не пахнет. Странное место, откуда уносить бы ноги без оглядки, но ей совсем не хочется его покидать. Девушка прибавляет шагу, ощущая, как мёрзнут ноги, но довольная собой, что не позволила бабуле себя подвезти — той неплохо было бы в кои-то веки просто выспаться по-человечески.

Внезапно слышит приближающиеся шаги и чьё-то дыхание. Прячет улыбку в своём гигантском шарфе — неужто Чонин решил проводить её до школы?

Тэрим вихрем врывается в класс, снося по пути чьи-то учебники. До звонка всего пара минут. Но, плевать. Ей необходимо добраться до одноклассников.

— Где она? — со звонким стуком, староста устраивает сжатые в кулаки руки на парту парня, и заглядывает ему в глаза. Затем на сидящего рядом блондина.

— Я больше её не чувствую. Так, где она? — Чонин чувствует накатывающий страх от внезапной догадки, смотря в пылающие праведным гневом глаза молодой ведьмы. Под её напором парту ощутимо клонит в сторону — она буквально выжигает несчастное дерево.

— Класс, прошу рассесться по местам, — с прозвеневшим школьным звонком входит пожилая учительница, в тот момент, когда Чонин уже подрывается с места. Затем застывает на полпути, потому что.

— Большое спасибо, молодой человек, — преподавательница истории забирает свои многотонные книги из рук помогшего их дотащить до второго этажа парня.

— Да не за что, — кланяется тот и с улыбкой смотрит Киму в глаза. Затем издевательски машет рукой, — Привет, парни. Давно не виделись.

Сехун подрывается вслед за другом и кладёт тому руку на плечо, как бы говоря «Успокойся, не здесь и не сейчас». Тэрим недоверчиво щурится. Чонин зло играет желваками, не замечая, как его глаза наливаются кровью от гнева.

Лухан.

Глава XIII

— У меня смутные сомнения, что он как-то со всем связан, — нахмурилась Тэрим, оглядывая рыжеволосого парня с ног до головы. Чонин вполне мог раскрошить собственные зубы — так сильно он сжал челюсть.

— Так и есть, — бросил он зло и направился к нежданному гостю.

\

— Какого хрена ты тут забыл? — Ким толкает Ханя к кирпичной стене школы и прикладывает большие усилия, чтобы держать себя в руках.

— Ай, — наигранно отмахивается тот, — Как грубо.

— Где она? — рычит Чонин, локтём сдавливая Ханево горло.

— Я смотрю, вы и с ведьмочкой сдружились, — Хань, не смотря на уже саднящее горло, не перестаёт быть собой и всё пытается вывести Кима из себя.

— Чонин, — Сехун оттаскивает друга от китайца, позволяя тому вдохнуть воздуха, и сдавливает плечо друга ощутимо больно, обращая на себя его внимание. Ким безумно глядит по сторонам, словно прикидывая на кого наброситься первым.

— Он сейчас всё равно ничего не скажет, — О бросил оценивающий взгляд на Ханя, — Не с ним надо говорить, — почти выплёвывая. Тот ухмыльнулся и развёл руками.

Тэрим молча наблюдает за перепалкой парней, раздражённая и не менее напуганная. Затем переводит тяжёлый взгляд на Ханя. Тот начинает как-то неестественно сдуваться на глазах, надломлено кашлять и судорожно хвататься за горло, царапая подступающими когтями. Чонин с Сехуном ошарашено смотрят то на Луханя, то на не сводящую от парня глаз Тэрим.

— Либо ты сейчас рассказываешь всё, что знаешь, либо от нехватки воздуха распорешь себе глотку сам. Выбирай.

Сехун обеспокоенно смотрит на молодую ведьму и поджимает губы.

Раныль открывает глаза, не в силах сфокусировать взгляд, и ощущает дикую боль в районе затылка. Кажется, это была бейсбольная бита. Засохшая на волосах кровь стягивала кожу головы и не облегчала ощущение себя в целом. Руки были предусмотрительно связаны на пояснице, верёвка больно впивалась в запястья. Но отвратительнее всего было то, что Раныль никак не могла придти в себя окончательно, балансируя между снов и явью. Кто-то то и дело вливал в её разомкнутые губы тёплую воду. Девушку качало на ровном месте и больше всего хотелось просто спать.

\

Чонин нервно постукивал пальцами по деревянному столу. В кабинете находились все члены совета, включая его отца и дедушку.

— Говоришь, он просто сбежал? — переспросил отец. Парень только кивнул.

— Что его отпугнуло?

Чонин вспоминает вмиг наполнившиеся страхом глаза Луханя, однако молчит.