You are not alone, brother (СИ)

Локи закрывает глаза и велит себе сосредоточиться. Он унижен до предела, но это… те жалкие остатки магии, что в нем, помогают сконцентрироваться на коротком заклинании. Все его тело пронзает боль, дикая, всепоглощающая, и он теряет сознание. Естественно, через пару мгновений он приходит в себя от разрывающей промежность боли, но своего он добился – эрекции нет. Он отбрасывает все мысли, закрывает глаза и уже больше ни о чем не думает, автоматически выполняя приказы.

Наконец, ледяного великана настигает разрядка. Внутрь будто заливается фонтан ледяной воды, но Локи только вздрагивает. Член с мокрым хлопком выходит из него, и Бог Безумия неловко, боком, валится на пол.

– А теперь вылижи его!

В губы мокро толкается измазанный в отвратительно пахнущей сперме ствол. Трикстер послушно принимает его. Автоматически скользит языком по головке, проходится по всей длине, сглатывает вязкую массу.

– У тебя такой славный ротик, ты не подрабатывал шлюшкой у себя в Асгарде, нет? Жаль, я не успел сегодня кончить тебе на лицо, сладкий!

Локи слизывает последние капли и безучастно опускает голову.

Его тут же вздергивают на ноги, и он чувствует, как вокруг окровавленных, истерзанных запястий, привычно впиваясь шипами, защелкиваются наручники.

– Ну, как тебе, сладенький? Доволен?

Локи молча закрывает глаза. По его лицу проходятся шершавые губы. Холодный язык облизывает скулу. Еще несколько месяцев назад его перекашивало от отвращения, за что он получал тяжелый удар по лицу, теперь же он даже не дергается.

Чужие губы прижимаются к его губам, мучитель проводит по ним языком. Локи послушно приоткрывает рот, принимая поцелуй. Грязный, отвратительный, но это последнее, что с ним сегодня сделают. Поэтому он не дергается, когда чужой язык сплетается с его языком, когда во рту появляется солоноватый привкус крови.

Наконец, все это прекращается и, хлопнув на прощание по ране на пояснице, его мучитель уходит.

И вот тогда Локи отпускает себя. Его бьет крупная дрожь, а из глаз катятся слезы. Он шепчет имя брата – единственное имя, которое не забыл. Просто повторяет его шепотом, как мантру, как заклинание.

«Я заслужил это, – хрипло шепчет он, когда в голову молотом вбивается один единственный вопрос «за что?!», – заслужил, когда предал брата, когда пытался убить его, заслужил, когда ненавидел его. Заслужил всеми своими поступками… Брат, пожалуйста! Тор… – Локи концентрируется на магии, что все еще осталась, пытаясь мысленно достучаться до Тора, послать мысленный образ… Но что он увидит? Безобразное синее лицо с узорчатыми шрамами, красные глаза, черную кровь? Или… – боги, нет! – Локи задавливает в себе всю ту магию, что нашел, и слизывает с губ слезы. Нет, Тор не должен его видеть таким, тем более, наверняка он сейчас ненавидит своего младшего брата. Неродного брата, йотуна, предателя… – я должен умереть здесь, – шепчет он, – должен».

Он чувствует, как по ногам течет кровь, чувствует боль при каждом движении. В нем еще осталась капля от бога, поэтому разрывы и раны подживут даже за тот небольшой промежуток, на который мучители оставляют его. Но сейчас…

В камере тихо, хорошая шумоизоляция. И Локи слышит только свое надорванное дыхание и мокрые шлепки капель крови, капающей на пол с кончиков пальцев его ног. И его накрывает. Чувство одиночества, всегда теперь сопровождающее его, становится вдруг настолько осязаемым, что горло перехватывает спазм. И Локи верит в слова его мучителя о том, что никто не придет к нему на помощь. Бог Лжи судорожно дергается и сглатывает слезы. Он знает: теперь нужно просто отключиться, впасть в забытье.

Он очнется за несколько минут до прихода мучителя автоматически и будет готов к режущему болью прикосновению к пояснице…

Глава 2. "Флэшбэки".

Вдох, выдох… снова вдох… вверх, и снова вниз, к полу. По спине течет пот, стекает струйками по бокам, волосы намокли и теперь прилипли ко лбу и щекам. Вдох, выдох… Отжимания помогают не вспоминать. Не вспоминать потерянное лицо брата, когда он падал вниз. Не вспоминать мгновенно сломавшийся взгляд, не вспоминать дернувшийся, будто в усмешке, уголок рта и разжавшуюся руку.

Тор изматывает себя до потери сознания, в прямом смысле. И сегодня все повторяется по кругу.

Перед глазами встает лицо брата. Тонкие губы, белая кожа и глубокие зеленые глаза с искоркой боли в зрачках. Эта боль была там, сколько Тор помнил брата. Локи всегда отличался…

Вдох, выдох…

…отличался от всех, кого Тор знал. Иногда казалось даже… Перед глазами вспыхивает воспоминание: заканчивается очередная пирушка, дружеская… на которую Локи, естественно, приглашен не был. Сиф, Огун, Фандрал… они. Но не Локи.

Тор, шатаясь, идет по коридору. Через темный зал. Он почти не пьян, а шатается просто по привычке.