You Would Never Know (СИ)

- Как вы думаете, он готовил когда-нибудь макароны с сыром?

- Разве что если был на волосок от смерти из-за голода, а не Поттера.

- Сэр, но он не мог быть на волосок от смерти, - с умным видом сказала Гермиона, посмотрев Северусу в глаза, - Он же лысый!

Северус в третий раз засмеялся в её присутствии. С тех пор он больше не считал.

После на удивление очень вкусных макарон с сыром (может быть они были вкусными только потому, что оба были голодные), Гермиона собралась уходить. Северус не выдал огорчения на своем лице и еле сдержался, чтобы не предложить ей перевезти в его дом какие-то вещи. Перед уходом Гермиона строго приказала ему нанести мазь ещё два раза: прямо сейчас и на ночь.

- Обещаю, что не забуду, - ответил он на её упрямый взгляд.

Гермиона кивнула и уже собиралась трансгрессировать, как Северус воскликнул:

- Стойте!

Гермиона удивленно на него посмотрела. Он закрыл глаза рукой, потирая виски большим и среднем пальцем, а затем, убрав руку от лица, тихо сказал:

- Если… если у вас на завтра ещё нет планов, то… может вы хотите побыть со мной в Рождество?

Гермиона расплылась в счастливейшей улыбке и кинулась Северусу на шею. Он в тот же миг обхватил её талию руками и поцеловал. Она зарылась пальцами ему в волосы и крепче прижала его голову к себе. Он поцеловал её щеку, перешел к шее, обливая её нежными поцелуями, ведь он знал, что ей это нравится. Затем перешел обратно к губам и в последний раз поцеловал её, прежде чем она отстранилась. Гермиона провела ладонями по его лицу и сказала:

- Ждите меня завтра вечером.

Через мгновение её уже не было в гостиной, а Северусу понадобилось несколько минут, чтобы осознать это. Он сделал несколько шагов до дивана и упал в него, уткнувшись лицом в подушку. Старался спокойно дышать, чтобы успокоить разыгравшееся сердце. Лишь через полчаса он понял, что лежит с улыбкой до ушей.

Гермиона трансгрессировала прямо на крыльцо дома её родителей. Она зашла внутрь и обнаружила родителей, сидящих на диване за просмотром телевизора.

- Гермиона! - воскликнула мама, улыбаясь дочери.

- Мама! У меня чрезвычайная ситуация! - с порога воскликнула Гермиона и, мигом чмокнув ошалевшего папу в щёку, схватила маму за руку и потащила её по лестнице наверх.

- Гермиона Грейнджер! Объясни, что происходит! - потребовала спотыкающаяся на ступеньках Ким Грейнджер.

Наконец она затащила маму в её спальню и, захлопнув дверь, сказала:

- Мам, мне нужно платье.

Ким удивленно посмотрела на дочь, а затем расплылась в улыбке. В этот момент в её голове пронеслись последние девятнадцать лет. Она так мечтала, что будет играть со своей дочуркой в куклы и дочки-матери, но Гермиона даже в двухлетнем возрасте требовала, чтобы ей читали книжки. Надеялась, что будет устраивать со своей малышкой игрушечные чаепития, когда девочке будет пять, но та уже начала читать сама. В её десять лет надеялась, что хотя бы будет помогать дочери с домашними заданиями в магловской школе, но Гермиона все делала сама. А когда её девочка стала подростком, так хотела, чтобы они вместе ходили по магазинам за красивыми нарядами и туфельками, но Гермиона лишь отрабатывала движения волшебной палочкой и заучивала наизусть сложнейшие заклинания и рецепты зелий.

Ким подошла к Гермионе и провела рукой по волнистым волосам уже такой взрослой дочери. На её глазах выступили слёзы исполнившейся мечты. Слезы, которые она не собиралась стирать.

- Мам, ты чего? - обеспокоено спросила Гермиона.

Та лишь покачала головой и открыла дверь в свою гардеробную.

- Мам, почему ты плачешь? - снова произнесла она.

Но Ким лишь спросила:

- Для Рождества?

- Да.

- Будешь отмечать не с нами?

- Нет, но я уже сложила вам под ёлкой подарки!

- Поедешь к Уизли?

- Э… не совсем…

Ким вернулась с горой чехлов для одежды, которые взвалила на свою кровать.

- У тебя что, кто-то появился?

- Ну… э… не то чтобы…

- Дорогая, - перебила Ким, окончательно перестав плакать, чтобы насладиться таким долгожданным моментом целиком и полностью, - Ты уже взрослая, и никто не станет тебя осуждать.

Гермиона рассмотрела свои руки, затем чехлы с лучшими мамиными платьями, лежащие на кровати, а потом, так же не поднимая глаза, тихо сказала:

- Мам, помнишь Северуса Снейпа?

- Ну разумеется, - ответила та тоном, будто дочь спросила самую глупую глупость, - Твой учитель, который презирает гриффиндорцев, которого все считали предателем, но в итоге он самый геройский герой? Его ещё твой отец боготворит.

- Да, в общем… он позвал меня… побыть с ним на Рождество, и я…

- Он пригласил тебя? - удивленно посмотрела Ким на Гермиону, - Ты вроде говорила, что он одиночка.

- Да, и поэтому это очень странно, что он пригласил меня, но я не смогла отказать, да и не хотела…

- Ну конечно, иди! Потом расскажешь папе, - улыбнулась Ким, - И я тебя прошу, постарайся уговорить своего отца перестать пугать соседей летающими вокруг нашего дома по среди бела дня совами с газетами в клювах.

Гермиона рассмеялась.