«З» - значит злоба (ЛП)

Я поднялась по винтовой лесенке в спальню, где сняла кроссовки, растянулась на кровати и уставилась в окошко на крыше. Уже было гораздо позже пяти, и темнота опускалась, как шерстяное одеяло, плотное, свинцово-серое. Из-за сплошной облачности я даже не могла видеть вечернее небо через плексигласовый купол.

Я была усталая, голодная, и немного не в себе. Одиночество — странная вещь.

С одной стороны, иногда хочется компании просто для комфорта, кого-то, чтобы обсудить, как прошел день, кого-то, с кем можно отпраздновать повышение по службе, кого-то, кто поможет, когда ты заболеешь.

С другой стороны, когда привыкнешь быть одной (другими словами, когда все делается по-твоему), ты удивляешься, как можно принимать на себя тяжесть отношений.

У других человеческих особей имеются собственные, горячо защищаемые, мнения, привычки и манеры, плохой вкус в искусстве и музыке, не говоря о плохом настроении, предпочтениях в еде, страстях, хобби, аллергиях, эмоциональной фиксации, которые совершенно не соответствуют правильным, то-есть вашим. Не то, чтобы я размышляла в таком ключе о Роберте Дице, но, входя в квартиру, я отметила раздражающее напоминание о присутствии «другого». Он вовсе не был назойливым, неприятным или неаккуратным. Он просто был здесь, и его присутствие действовало на меня как раздражитель. Я имею в виду, куда это вело? Никуда, насколько можно сказать. Только я к нему привыкну, он удерет снова. Так зачем утруждаться и приспосабливаться, если его компания не постоянна? Лично я не нахожу гибкость желательной чертой.

Я услышала, как ключ поворачивается в замке, и поняла, что заснула. Села, поморгала. Внизу Диц включил свет. Слышно было шуршание бумаги. Я встала, подошла к перилам и помотрела вниз, на него. Он включил радио. Я заткнула уши пальцами, чтобы не слышать, как Элвис душевно поет о любви. Кому нужна эта фигня? Диц был большим любителем музыки-кантри, и я надеялась, что он переключит канал, чтобы найти что-нибудь более бренчащее и менее подходящее моменту. Он почувствовал мое присутствие и поднял голову.

— Хорошо. Ты дома. Не видел твоей машины на улице. Я купил еды. Хочешь помочь распаковать?

— Сейчас спущусь.

Я быстренько завернула в ванную, где провела расческой по волосам, почистила зубы и воспользовалась удобствами.

Я забыла, каким домашним может быть Диц. Когда я о нем думала, первым в голову приходил его опыт в деле личной охраны.

— Откуда ты знал, что нам нужно?

— Я проверил. Сюрприз, сюрприз. На полках было пусто.

Холодильник был открыт, он складывал туда яйца, бекон, масло, ветчину и всякие другие предметы с высоким содержанием жира и холестерина. На столе стояли упаковка пива, две бутылки «Шардонне», арахисовое масло, консервы и разные приправы, вместе с буханкой хлеба. Он даже не забыл о бумажных салфетках и полотенцах, туалетной бумаге и стиральном порошке. Я положила консервы в шкафчик и выключила радио. Если Диц заметил, он ничего не сказал. Он спросил, через плечо:

— Как прошла встреча?

— Нормально. Я не продвинулась ни капли, но надо было с чего-то начать.

— Что будешь делать дальше?

— Я попросила Дарси поискать в Управлении автотранспорта, через страховую компанию, где я работала. Она надеется найти что-нибудь к завтрашнему утру. У меня есть другие ниточки, но на Дарси самая большая надежда.

— Ты больше не работаешь в Калифорния Фиделити?

— Вообще-то нет. Меня уволили, потому что я не хотела целовать чью-то задницу. Я снимаю офис в юридической фирме. Так лучше.

Я видела, что он хотел задать другие вопросы, но, наверное, решил что, чем меньше сказано, тем лучше. Он сменил тему.

— Сходим куда-нибудь поесть?

— Что ты предлагаешь?

— Что-нибудь, куда можно дойти пешком и не нужно специально одеваться.

Я посмотрела на него, со странным чувством протеста.

— Как поживает старый друг?

Диц подавил улыбку.

— Нормально. Так вот что тебя раздражает?

— Нет. Не знаю. Кажется, я была в депрессии неделями и только что это поняла. Еще я нервничаю из-за работы. Я работаю на мою двоюродную сестру Ташу, чего, наверное, не надо было делать.

— Двоюродная сестра? Это что-то новенькое. Откуда она взялась?

— Боже, как ты отстал.

— Бери куртку и пошли. Расскажешь мне все за ужином.

Мы прошли пешком от дома до ресторана на волнорезе, три длинных квартала, почти не разговаривая. Вечер был очень холодным, и огни вдоль залива были похожи на остатки рождественских декораций. Через мягкий шум прибоя слышалось позвякивание буйка, крошечный звук, смешивающийся с мягким похлопыванием воды о катера и яхты в затоне.

Многие суда были освещены, и случайные промельки жизни на борту напомнили мне о трейлер-парке, сообществе маленьких пространств, казавшихся снаружи такими уютными.

Походка Дица была стремительной. Голова опущена, руки в карманах, каблуки стучат по тротуару. Я поспевала за ним, вспоминая все, что знала о нем.