Z — значит Зомби

— Что?! — Красовский вскочил, вцепился пальцами в спинку кресла оператора.

— Мертвяки! — крикнул Ельченко. — Сотня!..

Его слова заглушил грохот выстрелов.

Лаборатория

От пирса до лаборатории Ельченко добрался самостоятельно. Лаборанты кинулись было к нему, но он отогнал их, пригрозив пистолетом. Прошагал, приволакивая ногу, мимо ограждения карантинной зоны. Подростки, толпясь, с любопытствующим испугом следили за ним. В лаборатории майор грузно опустился на табурет и, кривовато ухмыляясь, сказал Красовскому:

— Фигня получилась, док. Извини идиота.

— Раздевайся, — велел Красовский. — Сам справишься? Или помочь?

— Сам. Я ж теперь мертвяк, док. Не надо рисковать лишний раз. Одел бы ты защитный костюм…

— Сколько раз тебе повторять? — безнадежно проворчал Красовский. — Не одеть костюм, а надеть костюм.

— Какая мне теперь к хренам разница?

Ельченко сбросил разгрузочный жилет, вжикнул центральной застежкой-молнией, выпростал руки из комбинезона. Сразу стала хорошо видна рана на шее под левым ухом — кровь успела свернуться, вокруг образовалась фиолетовая припухлость. Красовский дождался, пока Ельченко разоблачится до трусов, шагнул к нему и в одно быстрое движение медицинскими ножницами отстриг кусочек мышечной ткани в месте укуса. Майор ойкнул и дернулся. Потекла тонкая струйка крови, и Красовский подхватил ее дезинфицирующей салфеткой. Затем передал пробу Смирнову, и тот ушел вглубь лаборатории, к центрифуге, чтобы провести экспресс-анализ.

— Чувствуешь боль? — спросил Красовский. — Уже хорошо…

— Не утешай меня, док, — отозвался Ельченко. — Я ж знаю, что шанса нет. В шею ведь быстрее, да? Ближе к мозгу? Значит, вечером обращусь…

— Шанс есть всегда! — наставительно сказал Красовский. — Наука не выносит приговор, если нет надежных доказательств.

В лаборатории появился хмурый Янин.

— Зачем пришли? — злобно вскинулся Красовский. — Вы и так, млять, помогли, чем смогли!

— Не сердись, док, — попросил Ельченко. — Полковник не виноват. Мы же сами туда пошли. И сами спалились. Тут совсем другая организация нужна… Не наша самодеятельность…

— Уважаю, товарищ гвардии майор, за твердость, — сказал Янин. — И сожалею о потерях.

— Хотел бы сказать, что служу России, — ответил Ельченко, вновь криво ухмыльнувшись. — Но где теперь Россия?

— Россия сохранится, товарищ майор, — пообещал Янин с возвышенной ноткой. — Ваша жертва не будет напрасной. Мы уходим на север, но обязательно вернемся и изгоним нечисть с нашей земли. И не таких врагов побеждали!

— Что за чушь вы городите? — возмутился Красовский. — Какие враги?! Это же наши люди! Да, ими управляет паразит. Но, черт возьми, паразита войной не победишь. С ним справится только наука…

— Не надо, док, — вновь остановил его Ельченко. — Полковник хорошо говорит, мне нравится.

Красовский опешил и замолк.

— Все верно, товарищ полковник, — сказал Ельченко, глядя на Янина снизу вверх. — Россия когда-нибудь возродится. Я в это верю… Но важнее, товарищ полковник, спасти детей. Они славные дети. И очень умные, я заметил… Я ведь сам из детдома, знаю, что это такое. Вы обязаны их спасти. Для будущей России. Пообещайте мне, что вытащите их отсюда… А лучше — поклянитесь…

Неожиданно для всех полковник выпрямился по-строевому, приложил правую руку к груди и произнес громко, словно на присяге:

— Я спасу детей, товарищ гвардии майор, клянусь!

— Спасибо, — поблагодарил Ельченко и отвернулся. — Если можно, оставьте нас, товарищ полковник. Не хочу, чтобы вы видели, как я… вы понимаете…

— Понимаю. Я запомню ваш подвиг, товарищ гвардии майор. И детям расскажу. Вас будут помнить.

Уходя, Янин протянул руку для пожатия, но майор сделал вид, будто не замечает ее. Полковник покинул лабораторию. Когда дверь за ним закрылась, майор стиснул кулаки и почти крикнул:

— Сева, что там?!

Остановился и тихо повторил с тоской:

— Сева, что там? Не тяни волынку!

Смирнов выглянул из-за секвенатора и уныло покачал головой.

— Результат… положительный.

Наступило молчание. Красовский прятал глаза.

— Вот видишь, док, — сказал Янин, нарушая тягостную паузу, — шанса с тварями быть не может… Не хочу ждать до вечера. Войне послужил, теперь послужу науке. Приступай к работе, док! Все будет хоккей!..

Казематы

Красовский повернул ключ, подергал решетку и, убедившись, что проход перекрыт, коротко сказал ожидающему Ельченко:

— Пошли, Тим.

Майор был одет в тренировочные штаны и тельняшку. На плече справа красовался большой пластырь, удерживающий подключичный катетер. Рану на шее очистили, но обрабатывать не стали — в этом не было смысла.