За березовыми книгами

Все трое ученых набросились на эти наши дары. Они их трогали, щупали, перелистывали, рассматривали в лупу, даже нюхали.

Наверное, полчаса продолжалось молчаливое созерцание старины, изредка прерываемое восторженными восклицаниями и ахами. Особенно смаковал Аркадий Данилович; каждую книгу он брал с дрожью в пальцах и, перелистывая, сдерживал дыхание и чуть улыбался.

Выяснилось, что исключительных находок мы не принесли, но все же это были достаточно редкие первопечатные книги шестнадцатого столетия.

Наконец ученые кончили наслаждаться, отложили книги в сторону и приготовились слушать нас.

Николай Викторович рассказал о нашем походе с начала до конца.

Ученые слушали внимательно.

Аркадий Данилович изредка подталкивал директора и негромко посмеивался.

— Организую туристский поход в Курбу вместе с ростовскими школьниками, — объявил Александр Александрович взволнованным голосом, — мы поищем в этой лавке, расспросим по всем домам, может быть, отдельные листочки где-либо сохранились.

— Ну, а есть ли на самом деле подлинные, настоящие березовые книги? — решился спросить Миша.

— Думаю, что где-нибудь да есть, — уверенно ответил Аркадий Данилович, хитро прищурился и встал. — Да, много еще исторических тайн скрыто от глаз археологов. Вот, например, клад ключаря Патрикея или камни Юрьев-Польского собора. А Суздаль, Владимир, Боголюбово и другие города нашей области! Сколько неизведанных сокровищ таит их земля!

— Да и наши ярославские старые города и села, наши курганы и древние городища тоже полны неразгаданного, — добавил Александр Александрович.

— Вот, дорогие, спасибо вам, — обратился к нам Аркадий Данилович. — Я уверен, в конце концов не вы, так другие пытливые школьники-туристы и библиотеку Константина, и собрание Хлебникова, и даже вторую рукопись «Слова о полку Игореве» разыщут, даже неизвестные поэмы, процарапанные на бересте, откопают.

— А я хочу еще от себя добавить, — неожиданно заговорил до сих пор молчавший директор и оглядел нас своими близорукими, но проницательными глазами. — Археологам положено стариной увлекаться. А вы знаете, отряд ярославских школьников-туристов нашел запасы глины, и теперь на этом месте строится кирпичный завод; другой отряд обследовал истоки одной речки, и сейчас там строится сельская гидростанция. В одном из передовых колхозов нашей области ребята записали биографии орденоносцев. А ведь вся история колхоза со дня организации его и до наших дней — это ведь тоже история и тоже интересная. Наконец, наши юные туристы недавно нашли настоящую березовую книгу.

И не успели мы опомниться, как директор выдвинул ящик письменного стола и показал нам небольшую темную тетрадку. Четыре палочки с тесемками крепко стягивали с обеих сторон листы, чтобы не коробились. Эти листы были не бумажные, не картонные, а из потемневшей, но самой настоящей бересты. Мы ахнули от неожиданности.

Оказывается, сорок лет назад первые ярославские пионеры выехали на лето в деревню. Жили они в шалашах, сами готовили себе обед, работали на полях крестьян-бедняков и учили неграмотных. Но в те времена трудно было доставать бумагу и чернила. Вот почему пионеры догадались сшивать тетрадки из бересты, а писать чернилами, приготовленными из орешков, что растут на дубовых листьях.

Директор развязал веревочку. Как величайшую драгоценность, мы перелистали эти шесть страничек березового букваря.

— Дайте нам для нашего музея, — робко попросил Миша.

— Э, нет, такие экспонаты не отдаются, — ответил директор.

— В следующем году сами организуем поход за такими же березовыми книгами, — глухо сказал Николай Викторович.

О, конечно, мы каждое лето будем ходить в походы! Будем бродить и искать — на земле, под землей, на воде, под водой, в воздухе, даже в космосе. Таков клич изыскателей…

На этом мы попрощались и пошли прогуляться вдоль Волги.

Волга всегда была хороша — и при Ярославле Мудром, и сто лет назад, когда воздвигали набережную. Но особенно прекрасна, полноводна и величава она стала в наше время, когда построили плотину Горьковской гидростанции и уровень воды в Волге поднялся на целых четыре метра…

Вся набережная была полным-полна отдыхающими. Одни сидели на скамейках, другие прогуливались вдоль чугунной решетки. Все были нарядно одеты, все любовались красавицей Волгой.

Появление нашей обтрепанной ватаги внесло некоторое оживление, многие удивленно оборачивались в нашу сторону. Впереди печатал шаг великан Николай Викторович со своей выразительной заплатой на коленке. Он вел под руку элегантную Иру. И такая любовь и такое безграничное счастье светилось в глазах молодых мужа и жены.

А вечером, вдосталь налюбовавшись Ярославлем и накупавшись, мы сели отдыхать на пляже возле наших вещей.

Я наконец решился снять с Ленечки порядком ему надоевший «воронечник». Его рана скоро заживет. Еще дня три — и он сможет ходить.

Солнце клонилось к закату. Вода в Волге переливалась зелеными, нежно-голубыми и светло-оранжевыми полосами. Огни зажглись на реке и на том берегу. Проплыл большой пассажирский пароход, весь освещенный огнями, сверкая, как горный хрусталь…