За безупречную службу

Машина остановилась. Водитель поставил рычаг коробки передач в нейтральное положение и затянул ручной тормоз. Глушить двигатель и выключать фары он не стал. Осмотревшись, Зуда обнаружил, что они прибыли в отправную точку маршрута — на стоянку около ночного клуба, откуда выехали около полутора часов назад. Ему эти полтора часа показались вечностью, и, глядя на знакомые приметы, Евгений с трудом перебарывал ощущение нереальности происходящего. Тут, на стоянке, за время их отсутствия ровным счетом ничего не изменилось, и даже место, на которое «добрый человек» поставил губернаторский внедорожник, было то же или почти то же самое, на котором в начале вечера припарковался Зуда. Было нетрудно вообразить, что недавние приключения ему просто померещились под воздействием взрывоопасной смеси алкоголя и экстази — то есть было бы нетрудно, если бы не ноющая боль от многочисленных ушибов и возвышающаяся слева, на водительском месте, внушительная фигура человека, который эти ушибы нанес.

В момент знакомства человек этот не показался Зуде ни слишком ловким, ни каким-то особенно сильным. Он был рослый, широкоплечий и мускулистый, это да, но, как говорится, чем больше шкаф, тем громче он падает. Тем более что там, у барной стойки, где они случайно очутились рядом, описываемый шкаф уже едва держался на ногах и был в шаге от того, чтобы рухнуть самостоятельно, без посторонней помощи.

На ловца и зверь бежит. В своих ночных похождениях Зуда руководствовался именно этим правилом, и оно его еще ни разу не подводило. Главное — оказаться в нужное время в правильном месте, и тогда долго искать добычу не придется: она сама тебя найдет. Из ночного клуба, которому какой-то затейник дал многозначительное название «Пропеллер», Жека Зударев пустым не уходил никогда. Тут была дивная, уютная, расположенная во внутреннем дворике, скверно освещенная автомобильная стоянка, за порядком на которой следила одна-единственная видеокамера, представлявшая собой, как в первый же вечер убедился Зуда, самый обыкновенный муляж. Охрану, как обычно, происходящее здесь интересовало в самую последнюю очередь — ей хватало работы внутри, в клубе. Стоянка, таким образом, представляла собой идеальные охотничьи угодья для того, кто не гоняется за миллионной добычей, не метит в олигархи и готов довольствоваться малым — вот именно, спортивным интересом плюс кое-какой мелочишкой на карманные расходы.

Явившись в клуб, Зуда занял местечко у стойки и, потягивая коктейль, стал высматривать потенциальную жертву, используя для этого зеркальную заднюю стенку бара. Делу время, потехе час; ночь была полна соблазнов, но за все надо платить, а с деньгами у посаженного под домашний арест Зударева было туго. В какой-то момент рядом с ним вдруг обнаружился этот детина — длинный, как коломенская верста, плечистый, широкогрудый и с виду пьяный в лоскуты. Одет он был чисто и недешево, но просто, без затей, и почему-то сразу чувствовалось, что он — один из тех типов, что норовят заявиться в джинсах даже на собственную свадьбу. Взгромоздившись на одноногий табурет, он тяжело оперся локтями о стойку, навалился на нее грудью и без затей потребовал у бармена сто пятьдесят коньяка. После чего, со второй попытки попав сигаретой в рот, сообщил, адресуясь к Зуде:

— Все бабы — шлюхи. Вмажем?

Глаза у двухметрового женоненавистника смотрели в разные стороны, а из заднего кармана джинсов выглядывал потертый кожаный бумажник, такой пухлый, словно хозяин ухитрился втиснуть туда малый географический атлас. Все было ясно. Зверь, как обычно, бежал прямо на ловца, и на сей раз зверек Зуде попался упитанный, жирный. Последнее, впрочем, еще следовало проверить, дабы не тратить драгоценное время на пустые хлопоты: а вдруг этот клоун нарочно выставляет напоказ набитый резаной газетной бумагой лопатник, чтобы производить впечатление на телок? Как в том бородатом анекдоте, где хилый старикан, демонстрируя культуристу едва не лопающийся от стодолларовых купюр кошелек, объясняет: вот это, мол, пресс, это девкам нравится. А у тебя, милок, не пресс, у тебя с животом что-то…

— Вмазать — не вопрос, — приступая к осуществлению нехитрого плана, заверил Зуда. — Только, братан, учти: с бабками у меня нынче голяк.

— Вот бабки как раз и не вопрос, — объявил верзила и в подтверждение своих слов, как пистолет из кобуры, выдернул из кармана бумажник. — Бабки — грязь. Вон их у меня сколько — за неделю не пропьешь!

Судя по тому, что увидел в бумажнике Зуда, собеседник здорово переоценивал свои силы: на взгляд Евгения, пропить такие деньги было бы нелегко даже за месяц. Вопрос, таким образом, решился сам собой: упускать такую добычу было нельзя.

Разумеется, они познакомились, если сопровождаемый рукопожатием обмен кличками можно назвать знакомством. Верзила назвался Спецом.

— Спец, жнец и на дуде игрец, — не удержавшись, пошутил Зуда.

— Что-то типа того, — пьяно мотнула в знак согласия отяжелевшей головой потенциальная жертва гоп-стопа.