Читаем За боем бой полностью

Мы подбежали к убитому, я узнал его и прикусил губу: это был ординарец Калманова. Викентий мне не раз жаловался, что Немцов по ночам ездит в обоз, где у него, кажется, и жена и дети. "Угодит он когда-нибудь к белым!" - искренне сокрушался Калманов.

- Зачем же он, дурья башка, стрелял? Ведь кругом наши?! - растерянно спросил я, оборачиваясь к Саше.

- Н-не знаю! - ответила она, склонилась над телом и вдруг вскрикнула: - Смотри!

На Немцове была шапка с белой матерчатой полосой.

- Ничего не понимаю! - пробормотал я и хотел присесть на корточки рядом с убитым, но вдруг почувствовал сильнейшую боль в ноге и вскрикнул.

Как меня ранило, я даже не заметил...

РАЗВЯЗКА

Павлищев взял в руки протянутый листок бумаги и прочитал:

ПРИКАЗ

No 42

4 сентября 1918 года

Сведения о противнике. Противник 3 сего сентября значительными силами при одном трехдюймовом орудии и пулеметах вел энергичное наступление со стороны дер. Ново-Кулево на дер. Старо-Кулево, занятую частями Троицкого отряда...

Разведкой Верхнеуральского отряда противник обнаружен в хут. Архангельском численностью до двух сотен кавалерии... Кроме того, по словам пленного, противник при 3 орудиях...

...Иван Степанович с недоумением посмотрел на председателя следственной комиссии, но тот кивнул - мол, читайте-читайте... Павлищев пожал плечами и снова побежал глазами по тексту:

...Сведения о наших войсках. Троицкий отряд в течение дня 3 сего сентября отбивал настойчивые атаки противника со стороны дер. Ново-Кулево на дер. Старо-Кулево... С 24 часов отряд...

Павлищев поискал сведения о своем отряде.

...4 Уральский отряд, занимая дер. Казанки, отбивал наступление противника, наступавшего со стороны с. Покровское (Рыбье озеро), и под вечер, перейдя в контрнаступление, обратил противника в бегство... Имея задачей соединение с нашими отрядами, оперирующими в районе Бирского и Сараупольского уездов, приказываю:

I. Уральскому отряду в 10 часов сняться и с мерами походного охранения через хут. Никольский - Ивановский - Ильинский - Покровский, далее Нолинский перейти и занять дер. Емашевку и Уржумовку, ведя разведку на дер. Лежебоково, Сухоязово и хут. Кайбышев...

Не понимая, чего от него хотят, Павлищев поглядел в самый конец приказа.

...II. Вменяю в обязанность командующим отрядами по прибытии отряда в указанный район доносить мне. Кроме сего, донесения присылать по проходе отрядом населенных пунктов.

Главнокомандующий В. Б л ю х е р.

- Ну, и что вы от меня хотите? - пожал плечами Иван Степанович, отрываясь от листка. - Копия приказа. Точно такой же приказ лежит у меня в штабе. И ради этого вы так срочно и тайно просили меня приехать?!

- Да, ради этого, Иван Степанович! - резко ответил Попов.

- Не понимаю.

- Сейчас поймете. Вы слышали о том, что ваш бывший подчиненный Владимирцев ранен?

- Да, я как раз хотел его проведать. А кстати, кто его ранил, белые-то ведь отошли?!

- В том-то и дело. И знаете, кто его подстрелил? Ординарец вашего ротного Немцов.

- Интересно-о! - протянул Павлищев. - Сегодня утром Калманов мне доложил, что в роте имеется случай дезертирства, и назвал именно Немцова. Кстати, его к нам передали на перевоспитание из Верхнеуральского отряда, там он при штабе Пичугина служил.

- Та-ак, проясняется!

- Но у нас он вел себя тихо, правда, иногда отлучался по ночам, но говорили, у него в обозе жена и дети. Сами понимаете, тут людей удержать трудно, хоть и нужно.

- Понимаю. Никаких жен и детей в обозе у него нет. Я проверял.

- Интересно-о, - еще раз повторил Павлищев. - Значит, удрал?

- Нет, не удрал - Владимирцев его успел шлепнуть, а когда мои люди труп обыскивали, нашли бумажку с приказом и вот это, - Попов положил на стол красную ленточку. - Бант-то лежал в кармане, зато к шапке был приколот белый лоскут, Вот этот...

- Значит, связной!

- И не просто связной, а опытный связной. Видите, как все продумано и отрепетировано. Теперь я не удивляюсь, что в свое время белые ударили именно по Михайловскому, где был штаб, напали на Белорецк, пока мы штурмовали Верхнеуральск, теперь я понимаю, откуда взялся тот злополучный плот!

- Да-а, теперь многое становится яснее. Но Немцов не имел доступа к штабным документам... И потом, я не уверен, грамотен ли он был...

- А давайте спросим Калманова, ротного командира? Ну-ка, Жильцов, пригласи его к нам! Но повежливее, чтобы не насторожился... - Попов переложил наган из кобуры в карман кожанки. - Сейчас мы всех на чистую воду выведем!

- Значит, Боровский все-таки не виноват... А вы не боитесь повторить ошибку? Боровского-то чуть не расстреляли!

- Да, кажется, мы чуть не отправили в "Могилевскую губернию" честного человека. И что еще хуже, две недели шли по ложному следу...

- Думаю, и то и другое плохо одинаково, - холодно заметил Павлищев.

Некоторое время они молчали. Наконец Павлищев решил спросить, освобожден ли Боровский, но как раз в это время вошел Калманов, а за ним Жильцов и еще несколько человек.

Перейти на страницу:

Похожие книги

10 мифов о 1941 годе
10 мифов о 1941 годе

Трагедия 1941 года стала главным козырем «либеральных» ревизионистов, профессиональных обличителей и осквернителей советского прошлого, которые ради достижения своих целей не брезгуют ничем — ни подтасовками, ни передергиванием фактов, ни прямой ложью: в их «сенсационных» сочинениях события сознательно искажаются, потери завышаются многократно, слухи и сплетни выдаются за истину в последней инстанции, антисоветские мифы плодятся, как навозные мухи в выгребной яме…Эта книга — лучшее противоядие от «либеральной» лжи. Ведущий отечественный историк, автор бестселлеров «Берия — лучший менеджер XX века» и «Зачем убили Сталина?», не только опровергает самые злобные и бесстыжие антисоветские мифы, не только выводит на чистую воду кликуш и клеветников, но и предлагает собственную убедительную версию причин и обстоятельств трагедии 1941 года.

Сергей Кремлёв

Публицистика / История / Образование и наука
Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее