За чертой

Поздоровавшись кивком головы с караульным на вышке Сергеем и погладив собаку, радостно вилявшую хвостом, Паша вошел внутрь двора. Старший сидел, как и обычно в это время, за столом, стоявшим посреди яблоневого сада, и корпел над картой. Деревья снова плодоносили, несмотря на долгую зиму, и плоды их нависали над столом, наполняя воздух сладким пьянящим ароматом.

Степаныч – крепкий, рослый, около двух метров мужик лет сорока пяти, одетый в камуфляжную куртку поверх потертой тельняшки, что–то отмечал карандашом и, делая записи в старом блокноте, изредка почесывал седую бороду. Он поднял голову и посмотрел на вошедшего парня и, улыбаясь, кивнул на скамью, стоявшую с другой стороны стола.

– Здорово, Паш, садись, – пробасил он, прокашлявшись.

Павел пожал протянутую руку и присел, положив автомат на край стола.

– Ты в прошлую вылазку колючку вроде видел, – с ходу начал Степаныч.

– Видел. Там склад какой–то есть недалеко от моста. Она в рулонах там и валяется, правда, ржавая неслабо. Вот здесь, – ткнул пальцем в карту Паша.

Отворилась калитка, и во двор вошел Митя, один из выживших скотников, лет шестидесяти, невысокого роста в кирзовых сапогах и фуфайке поверх серой рубахи, заправленной в черные штаны. Он поздоровался со всеми, присел рядом с Пашей и снял кепку, ослепив двор бритой наголо головой.

– Нам бы сюда ее привезти и периметр усилить. Скоро зима, и твари уже приглядываются к нам из леса, с южной стороны. Миша видел их, когда стадо пасли. Серёга, правда, не заметил ничего, но Мухтар, вел себя подозрительно. Всё в лес смотрел и рычал, как зверь ошалевший. Так что при наступлении холодов могут и напасть. Пока всё тихо, но лучше перебдеть, чем недобдеть, – продолжил старший поселения.

– Я понял. Привезем, если никто еще не добрался до неё, – кивнув, ответил Павел и задумался, ведь именно там, располагалось их с Полиной тайное место.

– Кто? – удивился Митя и, не скрывая досады, добавил: – Нет никого больше. Кто в дождь не погиб, умерли зимой. Да и от радиации, кто помер, а кто… Ну ты понял. Сам знаешь, получше меня.

Паша снова кивнул и, привстав, сорвал яблоко, обтер его о свою толстовку и откусил сочный плод.

– Я все–таки думаю, что тут ещё и вирус какой-нибудь роль свою сыграл. Ну, или и то и другое вместе, – сказал Степаныч, глянув на Павла, который уже собрался уходить, чтобы отправиться в город.

– Разве это важно теперь? – спросил он.

– Понимаешь, когда после всего мы с Ваней в город мотались, они все ещё были людьми. Напуганными, агрессивными, но обычными людьми. А сейчас… Ну, не может радиация так сильно повлиять на человека за такой короткий период времени.

– Степаныч, какой прок от этих разговоров теперь? Вирусологов больше нет. Вообще, кроме них, никого нет. Мы, может, одни на всей планете остались, – сказал Митя, уставившись на старшего.

– Может, и одни. Как думаешь, Паш?

– А чего тут думать? Наверняка ещё где-то выжили и не превратились в этих обезумевших тварей.

– В Америке что ли? – ухмыльнулся Митя.

– Не обязательно, хотя и это не исключено. Может, в Китае, или в Африке. Там, может, и не было зимы, климат другой там, – ответил Степаныч.

– А, кстати, да. Может, ты и прав. Там всегда тепло было.

– Ну, мы поехали тогда что ли? В обычном составе? – устав слушать бессмысленный разговор, спросил Павел.

– Генка рвется с тобой, – вдруг сказал Митя.

– Не мал он ещё? Генка-то твой?

Степанычу это явно не понравилось. Геннадий, внук Мити, был пухлым шестнадцатилетним юнцом, но мнил себя взрослым, да и гонору в нем было немало. Старшего он никогда не считал авторитетом да и работать особо не любил – дед за него всегда отдувался.

– Не мал. В самый раз. Пусть опыта набирается.

Степаныч вопросительно посмотрел на Пашу, и тот нехотя кивнул.

– Вроде, уже давно всё спокойно проходит, без нервов. Только если он подчиняться приказам не будет, я его одного назад отправлю, ещё и морду набью.

– Ну, ты это… Не гони на него. Морду он набьет, – начал было Митя защищать внука, но Степаныч резко прервал его.

– Митя! Если заслужит, я ему еще и здесь добавлю. Так что проведи с ним основательную профилактическую беседу. Или вообще не поедет он никуда.

Митя осекся и кивнул, а Паша, доедая яблоко, сказал:

– Через час у северных ворот. Двойной боекомплект и противогаз пусть не забудет.

Митя, кряхтя, поднялся и вышел, а Степаныч напутствовал:

– Ты там тоже без лишнего гонора с Геной. Вместо кого он будет, решай сам. И вообще, осторожней. Если что, патронов не жалейте, запас ещё есть. Телегу Митя подготовит, колючку нагрузили и назад. Понял? Без лишнего риска.

– Я понял, Степаныч. Не первый раз. Будем осторожны. Вместо Андрюхи Гена поедет, хоть и не нравится мне это. Ты, кстати, счетчик нам выдели, а то мало ли чего.

Павел доел яблоко и бросил огрызок к забору. Степаныч ушел в дом и вскоре вернулся, держа в руках счетчик Гейгера.