За чертой

–Дороти, ваш брат не всесилен и чем меньше у него слабых мест, тем лучше. Мы с графом всегда его поддержим, но мы так же хотим, чтобы наша дочь оставалась вне политических интриг.

–А причем здесь я?– Девушка все- таки встала, расправляясь складки платья. Графиня поднялась следом.

–Его Светлость просили благословления на брак .

–Вот это поворот.– В изумлении распахнула глаза. – Тихоня. Все-таки охомутала этого прохвоста.

–Он получил отказ.

– Вы же не думаете, что это его остановит?– Довольная улыбка вспыхнула на розовых губах.

–Я не думаю, а уверена в этом. Слава Всевышним голос разума у вашего брата громче голоса сердца.

–Что нельзя сказать о Нади. Что будет чувствовать она, вы подумали?

Внутри все скручивалось от творящейся несправедливости.

–Вот в этом и заключается моя просьба, Дороти. – Графиня взяла девушку за руку.– Твой брат согласился стереть воспоминания связанные с ее болезнью. Стереть и заменить на новые. Будто она не болела, не уезжала сюда, не встретила вас…

“Как он вообще мог на такое согласиться? Это же бред!”

–Думаете, она не заметит, что ее сознание покромсали на кусочки?

В груди закипала злость. Хотелось немедленно приволочь сюда Нади, что бы та послушала, что удумали ее сердобольные родственнички.

–Разве стоит сомневаться в способностях Его Светлости?

– Нет. Уверена, он сделает все в лучшем виде.

“Придурок! Пусть только попробует! Я ему потом так подчищу память, что он имени своего не вспомнит. У меня, слава Богам, в этом опыта вообще нет. Нитуда залезу и все. Делов – раз плюнуть”.

–Хотите, чтобы я не мешалась под ногами?

–Ну что ты. – Графиня примирительно улыбнулась.– Я хочу, чтобы вы вновь стали подругами, но уже в Академии. Дороти, прошу, дай ей возможность насладится красками  жизни. Она еще так молода, пусть ее юность будет беззаботной.

В этот раз ее не стали останавливать. Вылетела в коридор. Шаги за спиной заставили  перейти на бег.

–Дороти. Подожди.

Голос Сверра разнесся эхом по пустынным коридорам.

“И ты туда же!” Сомнений, для чего он ее зовёт, не было. Вот только она сама решит, как ей поступить. Все обдумает и решит.

Хлопнула дверью комнаты. Настойчивый стук мешал сосредоточиться.

–Дороти открой.

–Уходи!

–Это для ее же блага, ты ведь понимаешь.

“Понимаю. Поэтому так больно”.

***

      Два дня спустя….

Время давно перевалило за полночь. Гипнотический сумрак и тишина комнат и залов замка казались зловещими, но только не для его хозяина. Бесшумно ступая по широкой каменной лестнице, герцог Суррей вошёл в кабинет на втором этаже.

Его ждали.

–Милорд.– Сбросил капюшон, приветствуя графа, что секунду назад сидел возле камина, а теперь вытянулся по струнке, демонстрируя военную выправку.

–Ваша Светлость.– Склонил голову.

Пройдя к столу, сбросил плащ. Тусклый свет комнаты, не смог скрыть усталость мужчины.

–Все в порядке?

–А разве может быть иначе?– Холодная усмешка и такой же холодный взгляд дали понять, что на диалог этот человек не настроен.

–Утром я должен быть во дворце, так что давайте без долгих предисловий. Где она?

–Уснула в вашей комнате.

В стальном взгляде мелькнула боль. Мужчина на секунду сжал кулаки. Миг, и непроницаемая маска скрыла бурю в страдающей душе.

–Идёмте.

Твердой поступью вышел за дверь.

Она спала в его кровати, обняв, какую-то книгу. Густые волосы волнами лежали на подушках, длинные ресницы вздрагивали, пухлые губы были напряженно сжаты.

“Что тебе  снится, мой ангел?”

Только сейчас понял, как сильно скучал. Хотелось заключить ее в объятья, поцеловать каждый сантиметр желанного тела, сделать так, чтобы страхи ночи исчезли, гонимые звуками любви.

–Ваша Светлость?

«Наверное, чересчур долго стою как истукан. Вон как папашу перекосило».

Недавний разговор с этим человеком, прожорливой гиеной вгрызся в плоть и душу, вырывая один кусок за другим.

Он не ждал, что его примут с распростертыми объятиями в этой семье. Ему было плевать, что о нем думают эти люди. Но желание, чтобы Нади стала его женой с благословления родителей, не давало покоя. Он хотел, чтобы все было правильно хоть раз в жизни. И что в итоге?

Все летит в Бездну.

Он знал, что Нади будет счастлива и без него. Ее внутренний свет будет сиять с каждым днём ярче и ярче, а он будет за ним  наблюдать, стоя в тени.

Было тошно, противно, мерзко.

–Выйдите. Вы будете мешать. – Подошёл к кровати, садясь рядом с девушкой.

–Я хотел бы присутствовать.

–Хотите чтобы ваша дочь стала слабоумной. – Давил голосом. – Вмешиваться в сознание – это не прогулка по парку. Нужна концентрация и тишина. Где выход вам известно.

Дверь тихо закрылась.

Рука нерешительно легла на белокурый затылок.

“Надо сделать все, пока она спит”.

Закрыл глаза, пытаясь сконцентрироваться. Выходило плохо, а точнее вообще не выходило. Тихо выругался, отстраняясь.

“Слабак!”

За грудиной сжалось так, что желание выдрать оттуда все к дьяволу стало жизненной необходимостью.

“ Так не пойдет”.

Отошел к столу, где возвышался графин с коричневой жидкостью.

“Соберись! Твои колебания ничем хорошим  не кончатся”.

Тихий звон хрусталя и горло обожгла приятная горечь.

–Кеннет?

Замер.

–Кеннет.