За чистое небо (Сборник)

27 января звено истребителей, которым командовал старший лейтенант Дмитрий Семенович Николаев, прикрывало подразделения наступающих войск Ленинградского фронта в районе Синявина.

Выполнив задание, ведомые Николаева вернулись на аэродром. Но ведущий не прилетел. Летчики и техники забеспокоились: "Что же могло случиться? Подбили? Трудно поверить - боец опытный. - Горючее? По расчетному времени должно хватить!"

День клонился к вечеру. Лучи зимнего солнца уже прятались за горизонт, освещая полоску леса багровым пламенем. Вдруг прямо над взлетно-посадочной полосой из облаков "вывалился" самолет и пошел на снижение. Бесшумно, с выключенным мотором.

- Трудно представить, какое волнение охватило нас, когда мы увидели, что шасси у машины убрано, - говорит Николай Павлович. - Через мгновение левая стойка опустилась, а правая так и не появилась. Нервное напряжение нарастало: "Не клюнул бы винтом", "Не шлепнулся бы". Все начеку. Люди настроили себя так, чтобы быть готовыми к любым неожиданностям. Смотрю, бежит к санитарной машине полковой врач Елена Ивановна с маленьким сундучком. На местах техники, инженеры.

К удивлению и радости всех, самолет, мягко коснувшись бетонки, накренился на левый бок и, пробежав несколько метров, привалился к снежной насыпи на краю аэродрома. Бросившиеся к машине люди застали летчика в бессознательном состоянии. Николаева осторожно положили на носилки и доставили в санитарную часть. Елена Ивановна обнаружила у него несколько ран. Из них сочилась кровь. Очнувшись, пилот попросил пить.

- Сейчас, сейчас, - сказала врач и поднесла к запекшимся губам кружку с водой. - Ты потерпи. Приведем тебя немножко в порядок и отвезем в госпиталь.

Позднее, уже в госпитале, Николаев рассказал товарищам, что с ним произошло в тот злосчастный день.

Утром командир вызвал летчиков, которым предстоял вылет в зону патрулирования. Он показал на карте маршрут полета, назначил время и очередность вылетов.

- Самолеты в полной готовности?

- Так точно, товарищ командир, - ответил Николаев.

- Ну, а теперь к машинам, ждите сигнала на вылет.

В 14 часов 30 минут на аэродроме была объявлена тревога. Первой в воздух поднялась пара - Карпов, Потапов. Ведущий - Карпов. На взлетной полосе самолет Николаева. Но нет ведомого. Вылет задерживался.

- Старший лейтенант Гусев полетит с вами, - сообщили Николаеву с КП. Он уже в капонире.

Гусев - старший летчик соседней эскадрильи. Николаев знает его, но последнее время не приходилось летать парой. Как-то получится? Взлетели и взяли курс на Синявино, где наземные войска с нетерпением ждали помощи летчиков.

Вскоре с земли передали по радио команду: "С юга появилась большая группа бомбардировщиков противника. Идите наперехват".

На высоте 2 тысячи метров Карпов, Потапов, Николаев и Гусев обнаружили до двух десятков "Юнкерсов-88". Бомбардировщики готовились нанести удар по советским войскам. Во что бы то ни стало надо сорвать замысел врага. С какой стороны атаковать?

Старший группы Николаев передал ведомым:

- Разворачивайтесь влево. Подходите ближе. Бейте по моторам. Атакуем!

Первым по ведущему "юнкерсу" стреляет Николаев. Бомбардировщик загорелся.

Оказавшись выше фашистов, наши летчики стремительным ударом сломали их боевой порядок и начали расстреливать поодиночке самолеты со свастикой. Преследуемый Карповым "юнкерс" резко пошел на снижение. Николаев огнем подбил другую машину.

Разгоряченный и увлеченный боем, Николаев не заметил, как на помощь бомбардировщикам подоспели "Мессершмитты-109". Фашисты атаковали самолет Николаева, когда рядом не было ни Карпова, ни Потапова, ни Гусева.

"Як" Николаева затрясло, бросило в сторону. Над головой разорвался снаряд. В кабину ворвалась туча металлических осколков. Разбиты левый борт, приборная доска. На рулевое управление по руке потекли струйки крови. В груди - невыносимая боль.

"Что это? Смерть? Нет! Бороться до последнего вздоха". Тяжело дышать. Кажется, что самолет качает. Коснулся рукой пристяжного ремня парашюта.

Мгновения, мгновения. "Решай быстрее, Николаев, как тебе поступить. Выброситься с парашютом? Под крылом самолета родная земля, но сейчас на ней враг. Надо дотянуть до своего аэродрома".

С большим трудом Дмитрий выровнял самолет и, не зная теперь его возможностей, не представляя, сколько осталось горючего в баках, по инерции повел машину на северо-запад. Справа белело Ладожское озеро. "Спланировать на лед? Связь не работает. Пока ищут - замерзну, - думал летчик. - Где-то здесь недалеко посадочная площадка... Да, да, знакомые ориентиры..."

- Как видите, не заблудился, - улыбаясь, говорил Николаев друзьям, пришедшим в госпиталь навестить его.

- Вот так было дело, - сказал Николай Павлович Можаев, собирая на столе дорогие ему фотографии, документы, книги, газетные вырезки.

Участвуя в январских боях по прорыву блокады, летчики части сбили 21 фашистский самолет, в том числе по четыре машины тогда уничтожили Дмитрий Николаев, Ириней Беляев, Александр Карпов.