За что тебя люблю

Она показала Брэнди, как должны быть упакованы и отправлены фотографии. Пока та разбиралась с конвертами, Натали воспользовалась возможностью взять пачку снимков, что Блейк прислал несколько часов назад. Прошло два дня, как она отправила Шарлотту убрать велосипед и увидела Блейка у почтового ящика. Три, как обжималась с ним. Натали мало что помнила из того вечера. Только отголоски поцелуев и сильные руки на талии. Твердую грудь, прижатую к ее, и мышцы под своими ладонями. Если воспоминания были правильными, а не только частью алкогольной фантазии, Блейк Юнгер знал, как целовать женщину. Он не спрашивал и не сомневался. Просто склонил к ней красивое лицо и выжег все сопротивление горячим, умелым ртом. Не то чтобы Натали помнила, что хоть сколько-нибудь сопротивлялась. Не сделала ни попытки.

Она также помнила кое-что о том, как Блейк сравнивал брак и шампур, воткнутый в задницу, и спрашивал, хочет ли она стать его женщиной на одну ночь. Она помнила, что это было очень заманчиво. Так заманчиво стащить свой костюм Робина и прижаться к обнаженной груди Блейка.

Натали хотелось бы обвинить алкоголь в том, что она не оказала сопротивления. Она была пьяна тем вечером. Безответственна и пьяна. Мать пятилетки, Натали никогда так не напивалась. Совершенно точно никогда не смешивала алкоголь, который оборачивался похмельем, так что в своей двухдневной головной боли она винила Майкла. Очевидно, его грядущее возвращение раздражало ее сильнее, чем представлялось. Натали ожидала обеспокоенности, но не тяжести, что возрастала с каждым днем. Она беспокоилась о Шарлотте и о том, как малышка воспримет новости о возвращении отца в этот раз. Беспокоилась, что Майкл собирается легко войти в их жизнь и станет играть блудного отца. Больше всего Натали беспокоилась, что он разобьет сердце Шарлотты так же, как разбил ее.

Натали посмотрела на первое фото, где Блейк запечатлел озеро Мэри сквозь ветви желтых сосен и осин. Он явно установил самое высокое значение диафрагмы и увеличил глубину резкости, чтобы сохранить линии четкими и яркими.

Сводить саму себя с ума и пить как моряк на берегу не приводило ни к чему хорошему. Майкл или изменился, или нет. И сегодня Натали не могла ничего с этим поделать. Она положила фото вниз пачки и посмотрела на следующее. Блейк воспользовался естественным светом и разноцветными тенями, чтобы сфотографировать белку на пеньке. Он сделал серию снимков Спарки, который играл среди листьев, грыз палку и почти задрал ногу на сосновую шишку. Настолько пацанское фото, что Натали усмехнулась.

Она также ничего не могла поделать с тем вечером в гостиной Блейка, но чем больше думала о нем, тем больше вспоминала. Натали помнила, как он толкнул ее к окну и потянул за волосы, и помнила, что ей это понравилось. Ей понравились маленькие горячие мурашки, пробежавшие вверх и вниз по позвоночнику, пока Блейк хозяйничал и делал выбор за нее. Помнила, как он отстранился и отослал ее домой, поскольку она была пьяна. Может быть, под всем этим тестостероном и аурой злобной задницы он на самом деле хороший человек.

Колокольчик над дверью звякнул, и Натали подняла взгляд, именно когда источник всех этих горячих мурашек зашел в магазин, одетый в серо-белую фланелевую рубашку и те самые джинсы с примечательной ширинкой на пуговицах. Дверь захлопнулась, и Блейк снял солнечные очки. Взгляд серых глаз встретился с глазами Натали, и все воспоминания обрушились на нее лавиной. В смущении она потупилась. Посмотрела на картинку с белкой и… Дерьмо! Ее застали за рассматриванием фотографий Блейка, и он стоял слишком близко, чтобы не заметить это.

- Ты пришел за своими снимками? – спросила Натали очевидное, пытаясь вести себя естественно, будто сование носа в чужие фотографии лишь услуга, которую она оказывала клиентам.

- Ага. – Блейк остановился по другую сторону прилавка, пока она собирала его фотографии.– А ты почти закончила подглядывать?

- Я просто думала удостовериться, что принтер работает нормально. Это называется проверка качества.

- Угу. – Блейк указал на снимки очками, затем надел их на голову. – Скорее проверяешь, нет ли там фотографий члена.

Натали аж рот разинула. Такого с ней не случалось. Хотя вот только что случилось. Он что, послал снимок своего пениса? И этот снимок был под фотографиями Спарки и белки?

- Нет, – ответил Блейк, как будто прочитал ее мысли, и положил ладони на прилавок. Рукава рубашки были закатаны на мощных предплечьях. – Мне не нужно фотографировать свое хозяйство, чтобы привлечь внимание женщины.

Кусочек воспоминаний встал на место, как кусочек паззла, и вспыхнул картинкой «хозяйства» Блейка, прижатого к ней. Натали засунула снимки в конверт и попыталась отодвинуть подальше мысли о твердом члене, прижатом к ее паху.

- Шарлотта сказала, что Спарки погрыз твой кожаный диван. - Она меняла тему.

Блейк нахмурился, залез в задний карман и вытащил бумажник.

- До дерева. А его игрушка была наверху всего этого безобразия как вишенка на торте.

- Он испортил одну из моих синих замшевых туфель на шпильке.