За что убивают Учителей

Закусив губу, его светлость мессир Элирий Лестер Лар с трудом поднимался из лужи собственной крови. Пространство вокруг него заискрило, словно рассеченное тысячами лезвий. Смертоносное алое пламя потекло по пальцам Учителя, окутывая ладони ярким сиянием. Пламя рвалось вверх высокими столбами и расползалось в стороны змеями, жадно съедая наведенный мрак.

Родовое имя мессира Лара, третье имя, переданное и ему самому когда-то, означало Солнцеликий. Воистину, оно подходило Учителю: после этакого фейерверка всем жрецам Материка станет ясно – великий Красный Феникс вернулся в мир. Легко узнаваемая сила его заливала потоками пламени меркнущий день. Пламени, которое не погасить ни водой, ни порывом ветра – ничем на белом свете.

Тяжесть закатного светила была подобна тяжести лепестка пиона, но она давила Элиару на грудь, словно могильная плита. Предательское закатное солнце давало силу Учителю, невзирая на то, что по искаженной природе своей было черным.

Похоже, как и в прежние времена, на вечерней заре кровь Учителя набирала необычайную силу. Но бессмертная лотосная кровь еще не вызрела окончательно, да и день скоро погаснет: солнце почти утонуло в крови заката. Учитель не всесилен и не сможет долго удерживать его. Нужно лишь подождать немного.

И Элиар молча смотрел на это громадное, занимающее полнеба оранжево-красное солнце, зная, что рано или поздно оно зайдет.

Рано или поздно любой день кончится, и любой свет будет поглощен тьмою.

Глядя на воспрявших духом Красных жриц, молча изготовившихся к бою, Элиар также исполнился решительного настроения. Призраки Ром-Белиата вздумали встать у него на пути – они пытаются помешать вернуть Учителя в Белые Луны! Значит, хоть такого развития событий он хотел бы избегнуть, придется применить силу. Увы, двум солнцам не место на небосклоне. Кто-то из них должен уступить.

Вернуть в мир душу Учителя стоило Элиару больших трудов, но за годы экспериментов он научился повелевать более слабыми душами, особенно, если те не были отпеты жрецами. Элиар чувствовал: рядом много мертвецов. Люди, случайно утонувшие на болотах, заблудившиеся или съеденные дикими зверями, воины, погибшие в ловушке охранного Кукольного Леса – все тела по-прежнему лежали в топкой земле, а души не нашли упокоения погребальными ритуалами. Их можно было призвать одним щелчком пальцев.

И он сделал это.

Тяжелые эманации смерти заполнили пространство: оставив мертвые тела, души послушно потекли на призыв, повинуясь зову, который не имели сил игнорировать. Они слились в единое целое, утратили личности и стали просто энергией, которой можно управлять. Распадаясь гигантским полумесяцем, черная лавина душ приблизилась и обрушилась на барьер, который успели установить Красные жрицы. И с каждым мигом от этого жалкого барьера откусывались и поглощались куски: ведь черный – ненасытная прорва, которая втягивает все остальные цвета.

Ни одна магия мира не сравнится с черной.

– Не смей трогать моих людей, – вдруг раздался гневный голос Учителя.

Потоки темно-красной лотосной крови продолжали парить в воздухе, собираясь вокруг него в причудливые фигуры. В жарком мареве поплыли силуэты.

Элиар переменился в лице. Неужели Учитель собирается призвать кровяного зверя души – огненного феникса?

Обретение ипостаси зверя души – наивысшая ступень мастерства. Только великие жрецы способны на воплощение духа в теле могущественного существа, уподобляясь в этом богам.

Однако астральная проекция личности требует слишком много энергии. Учитывая плачевное состояние Учителя, даже если на призыв хватит сил, вернуться в слабое человеческое тело уже не получится. Кроме того, в такие мгновения тело становилось особенно беззащитно: его требовалось оберегать, как зеницу ока, и уж точно не беспомощным Красным жрицам!

Это чистой воды самоубийственный порыв!

Выражение лица Черного жреца резко изменилось, когда он крикнул:

– Прекратить атаку!

Да, в состоянии призыва жрец становится уязвим. Воспользовавшись этой уязвимостью, именно в состоянии призыва зверя души когда-то он смог убить Ишерхэ. Точнее, убил ее Яниэр, пока сам он задыхался в мощных кольцах гибкого змеиного тела, которыми владычица уже почти задушила его зверя души. Да, Ишерхэ была сильнее. Но, хвала всем богам, Учитель научил их, что хитрость всегда побеждает силу.

Никто не узнал о роли Яниэра в той битве: славу Элиар взял себе. В конце концов, все видели своими глазами, как гигантские драконы сражались в грозовом небе над восьмивратным Бенну, и как черный в конце концов разорвал внезапно обмякшее тело серебряного. И напротив, никто не видел, какая схватка происходила в тот же самый момент в ставке Триумфатора.

То был день великого триумфа. Кровь серебряного дракона текла по небу и по земле, смешиваясь с реками и облаками. Во всей красе высшего боевого облика предстал пред смертными огромный черный дракон, закрывая собою солнце.