За что убивают Учителей

– У меня нет прав на мягкосердечие, как и у тебя, – тоном, не терпящим возражений, продолжил Учитель, которого ему удалось-таки всерьез вывести из себя. – Ты отрекся от человеческих чувств, став жрецом, тем паче – великим жрецом. Мы смотрим на жизнь другими глазами. Неужели ты до сих пор не понял? У нас другие принципы, другие цели и ценности. Мы не люди, мы иные – выше и больше людей. Наш кругозор широк, а знания о мире грандиозны. Смысл нашего пребывания здесь – вершить историю. Отдельные человеческие жизни и даже целые народы не имеют значения для истории. Многие империи расцвели, угасли и сгинули в небытие, с тех пор как я появился на свет. Это закономерный ход времени, которое все обращает в пыль, все перетирает на своих жерновах. Пока ты не в состоянии вместить этого, но просто поверь мне: время Степных Волков прошло. Они стали пылью. Я запрещаю тебе вновь заикаться о них. Только один народ заслуживает, чтобы пестовать и беречь его, – это народ Совершенных, потомков небожителей Надмирья. Разговор окончен. Ты слышал меня, Элиар?

Обычно шелковый голос Учителя на сей раз был напряжен, натянут, словно кнут, с угрозой щелкающий в воздухе. Хлесткие удары его рассекали по-детски жалкое оправдательное лепетание Элиара. Хотелось зажать уши руками, чтобы не слышать, не дать возможности холодному голосу проникать внутрь и ранить снова и снова. Хотелось как-то защитить себя, но – никогда, никогда прежде не бывал он так остро беззащитен и уязвим. Учитель больше не смотрел в его сторону и не пытался ударить: ученик стал бесплотной тенью, призраком. Даже меньше того – засохшим листком клена, раздавленным и случайно налипшим на сапог. Он не заслуживал внимания. Не заслуживал того, чтобы вообще находиться рядом.

– Да, Учитель, – с горечью ответил Элиар, и непривычно тихий голос вдруг остановил свистящий кнут на лету. – Теперь я своими глазами вижу, что вы умеете быть жестоким.

Какая-то эмоция вспыхнула в ясных глазах Учителя – и померкла, как не бывало.

– Только когда это необходимо, – так же тихо подтвердил он и повторил: – Только когда это необходимо.

Совершенный вздохнул и хотел было возложить ладонь на склоненную голову воспитанника. Но Элиара неожиданно передернуло от этого излюбленного наставником жеста власти: снисходительное прикосновение оказалось последней каплей. Он устал подчиняться. Он не имел больше сил примиряться, молчать и терпеть, наступая на горло самому себе. Наверное, потери озлобили его. Без дела скитаясь по всему Материку как тень, тщетно пытаясь справиться с болью утраты, с мыслью о том, что больше никуда нельзя вернуться, он будто изменился. Странное чувство назревало, наливалось внутри последние недели или даже месяцы… нет, все эти годы, что он жил не своей жизнью, был не собою… Подспудно прибывало, как вода, и – перелилось через край, ожесточив сердце.

Под влиянием этого чувства Элиар вскочил и с силой схватил руку наставника, отбросив ее в сторону, как отвратительную змею.

Глава 32. Феникс танцует с драконом. Часть 2

Эпоха Красного Солнца. Год 281.

Сезон холодных рос

Клены и плющ меняют цвет

Ром-Белиат. Павильон Красных Кленов

*черной тушью*

В глазах Учителя отразилось изумление, а уже в следующий миг прямые брови сошлись на переносице, как два клинка.

– Как смеешь… ты!.. – Первородный осекся, задохнувшись от поднявшегося к самому горлу гнева. – Как смеешь ты, неблагодарный звереныш, пренебрегать моею милостью? Лишившись ее, ты вернешься туда, откуда я тебя взял!

Что он наделал? Вот-вот непререкаемая воля Учителя снова завяжет его узлом, призвав власть печати. Но в этот раз, упрямо стиснув зубы и выпрямившись во весь рост, Элиар решил не поддаваться. Что-то разгоралось в груди, что-то горячее, мучительное, неясное. Нет, ни за что! Пусть наставник сломает его, но больше не согнет. Лучше умереть на месте от дикой боли, чем продолжать унизительное, рабское существование недочеловека!

В голове закрутились нахлынувшие вдруг воспоминания: большая печать контроля, наложенная на Аверия; печать, которую он будто бы накладывал сам, смотря из глаз Учителя. В тот момент Элиар не ухватил всех нюансов этого тонкого ментального ограничения, но не так давно имел возможность в полной мере испытать его на себе, когда Красный Феникс призывал силу Запертого Солнца против своего ученика. Теперь все встало на свои места. Теперь он мог понимать, что происходит, и, самое главное, мог сопротивляться.

Сам потрясенный силой своего сопротивления, Элиар не отводил глаз от лица наставника, искаженного не свойственной ему яростью. Прочные нити духовных связей, проходящих прямо сквозь их сердца, натянулись, натянулись сильнее и…

И – в момент наивысшего напряжения лопнули!

Большая печать контроля и повиновения была повреждена. Алое солнце Учителя на горле начало обильно кровоточить, будто вырванное с корнем.