За далекой чертой

Они одели ребятишек потеплее и вышли из дома. На песчаном побережье Гарри затеял с детьми игру в салочки и, пригнувшись, стал бегать за ними вдоль воды. Волны сегодня были маленькими и какими-то вялыми. Не сравнить с пенистыми, искристыми голубыми великанами, которые бегут, изогнувшись дугой, к золотистым австралийским пескам. Эти самые волны-великаны когда-то принесли детей в чужой край за далекой чертой, ставший им домом. Эти же волны грозили сломить их душу и тело, перемолоть в пыль. Но юные сердца сумели выдержать буйство волн, выбрались из шторма и пристали к берегу мира и надежды. Склонив голову в молитве у маленькой жесткой кровати в приюте Барнардо, Гарри и вообразить не мог, что одиночеству и отчаянию однажды придет конец, что у него будет счастливая семья, что он узнает подлинную любовь.

Над темным океаном бежали облака, отбрасывая на воду юркие тени. Мимо проплыла алая лодка, разрезая черноту, словно яркая стрела. Чайки с криками вились над семьей в надежде перехватить объедки.

Дети, громко хохоча, бегали от отца, уворачивались от его вытянутых рук. Потом Гарри спрятал их поглубже в карманы пальто и стал смотреть, как Патрик с Соней строят песчаный замок. Сзади пляж прикрывала полукруглая стена из скал, поросших травой. На ней примостились, будто стражи, белые домики.

Джина подошла к мужу, прижалась к нему, обвила руками шею. Ветер разметал ее светлые волосы, они упали на лицо. Она улыбнулась мужу.

– Ты счастлив?

Гарри выгнул бровь.

– Счастлив ли я? Да, безумно. Почему ты спрашиваешь?

Джина рассмеялась.

– Кажется, я тоже.

– Приятно слышать, – сказал Гарри, подавшись вперед, и поцеловал ее холодные губы. – Стало быть, правильно мы поступили, что навестили твою маму, а?

– Правильнее некуда.

– Напомни, чья это была идея? Чтобы уж все прояснить.

Джина сощурилась.

– Вечно-то тебе нужно во всем быть правым. Что, не так? – Она развернулась и зашагала прочь.

– Не знаю, нужно ли мне быть правым, но я им частенько оказываюсь. Ты не ответила на вопрос, чья это была идея.

Жена обернулась к нему со снисходительной гримасой.

Гарри со смехом погнался за ней, поймал, притянул к себе, стал искать ее губы. Джина хихикала и извивалась у него в руках, делала вид, будто хочет вырваться, а потом прильнула к мужу и снова обняла за шею. Они слились в поцелуе, и в этот миг Гарри отчетливо понял, что весь его путь был проделан ради этой минуты. Потеря, боль, жертва – без всего этого он не смог бы теперь вот так обнимать свою Джину, свою любовь, свою Мэри. Не смог бы целовать ее нежные губы и знать, что до конца его дней она останется рядом. Любить и быть по-настоящему любимым – сокровище, которое стоит боли и одиночества. Достаточно было только прижать Джину к сердцу, и Гарри чувствовал себя дома, где бы ни находился.

От автора

Дорогие читатели!

Я очень благодарна вам за то, что вы взяли в руки мою книгу. Надеюсь, она вам понравилась. Персонажи и сюжетные повороты этой истории полностью вымышлены, но вдохновлены рассказами о реальных событиях и людях, которые их пережили. Отдельно хочется поблагодарить Дэвида Хилла, чья автобиографическая работа «Забытые дети» заложила основу моих изысканий и помогла в написании книги. Также хочу поблагодарить Фонд помощи детям-мигрантам, предоставивший мне бесценные источники для описания этого исторического периода.

Многие не знают о том, что британских детей когда-то принудительно переселяли в колонии. Великобритания – единственная страна в мире, в чьей истории был эпизод детской миграции. В период с 1922 по 1967 год порядка 150 тысяч детей, средний возраст которых составлял всего восемь лет (а самым младшим исполнилось только три), были высланы с британских берегов в другие страны – Австралию, Родезию, Новую Зеландию и Канаду. Программа Фэйрбриджа наряду с несколькими другими сыграла значимую роль в массовой депортации детей из бедных семей и сирот. В ее рамках в Австралию по воде было отправлено 5–10 тысяч детей.

Идея, придуманная Кингсли Фэйрбриджем, состояла в том, чтобы населить дальние уголки Британской империи «белой рабочей силой», а заодно спасти страну от большого числа бедняков и сирот; в Англии считалось, что их непременно ждет криминальное, лишенное перспектив будущее, если не вмешаться.

Кого-то, как Мэри и Лотти, отправляли родители в надежде, что их ждет лучшая жизнь. Иногда родители спустя годы приезжали к детям по специальной программе воссоединения семей и оставались на новом месте, начиная жизнь с чистого листа. В числе мигрантов были и сироты, и ребята вроде Гарри, которым сказали, что их родители умерли, хотя на деле это было не так. Кому-то, как Максу, просто посулили пикник. Почти все дети твердо верили, что их везут в тропический рай, где царит изобилие, где можно ездить в школу на лошадях и кенгуру и рвать по дороге апельсины прямо с деревьев. И что там они хорошенько отдохнут и получат знания, которые откроют перед ними мир новых возможностей.