За далекой чертой

Мэри и Лотти шли следом – их не разлучили. Лицо у Лотти было белое как мел. Гарри пожалел, что не может ее успокоить: его и самого трясло, а внутри разверзлась пустота. Мало того, ноги предательски дрожали, и большого труда стоило просто идти прямо, не отставая от рослого проводника.

Гарри в последний раз оглянулся на корабль, гордо возвышавшийся на прежнем месте у причала. Мальчик поспешил мысленно с ним попрощаться, а потом ребята продолжили путь. Им предстоял медосмотр – впереди детей уже ждали медсестры и врачи со стетоскопами и градусниками.

Потом была молниеносная экскурсия по зоопарку, восхитившая всех воспитанников и немного развеявшая нервное напряжение. На смену тревоге пришли восторг и предвкушение. Кого они только не повидали! И слонов, и страусов эму, и коал, и обезьян. И чем дольше они гуляли по зоопарку, тем больше диковинок им встречалось. В толпе ребят то и дело слышались изумленные возгласы. Когда они торопливой гурьбой шли через парк, Гарри поймал себя на том, что от былого страха и следа не осталось – теперь грядущие перемены вселяли в него лишь жгучее нетерпение.

Когда детей наконец посадили на поезд до Молонга, их нового дома, у Гарри уже слипались глаза. Жмурясь и позевывая, он устроился у окна. Дэйви так и не появился. Гарри надеялся пересечься с другом на платформе или в здании вокзала, где они дожидались поезда, но увы. Гарри спросил мистера Форреста про Дэйви, но тот лишь крикнул детям, чтобы те всю дорогу внимательно присматривали за вещами, и покачал головой.

– Извиняй, дружище, – только и сказал он.

Поезд с дребезжанием покатился по железной дороге, проложенной через мрачный и тенистый горный хребет. Напротив Гарри в вагоне сидел мальчик и остекленевшим взглядом смотрел в потолок. Мэри и Лотти устроились в следующем ряду. Голова Лотти покачивалась на плече у сестры, а Мэри прислонилась виском к окну. Глаза у нее тоже слипались, но она то и дело их открывала.

Гарри вздохнул. Они добрались до Австралии и всего через несколько часов увидят свой новый дом. Мистер Форрест еще на станции объявил группе, что он их директор и его надо слушаться безо всяких вопросов. К тому времени ребята уже так устали, что только смиренно и молчаливо кивнули. Несколько малышей расплакались после посадки на поезд, но старшие сумели их успокоить. Некоторые ребята, улегшись на лавочки, смотрели вдаль покрасневшими от слез глазами. Видимо, на пристани их разлучили с братьями и сестрами. Свидятся ли они еще когда-нибудь?

Впервые за несколько недель Гарри вдруг стало жаль расставаться с прошлым. Его одолевали усталость и тревога, и хотя вокруг было много других детей, он чувствовал себя бесконечно одиноким. Мама умерла, мистер Уилсон остался в тысячах миль отсюда, за огромным и беспощадным океаном. На смену привычной обыденности пришла головокружительная новизна, которая, хоть и воодушевляла, забирала все силы, когда схлынул адреналин, мгновенно вскипевший в венах.

Гарри заерзал, улегся на сиденье, вытянув руки и ноги. Щека прижалась к прохладному винилу. Он все гадал, какое будущее его ждет, сможет ли он еще когда-нибудь увидеть родной край. А потом веки отяжелели, смежились, и он забылся сном – глубоким и напрочь лишенным сновидений.

Глава 18 Декабрь 1953 года

Мэри

В печурке потрескивал огонь. Мэри нагнулась и сняла чайник. Его свист тотчас стих. Девочка поставила чайник на кухонный стол. Из почерневшего носика валил пар. Где-то наверху раздался жуткий грохот, и Мэри испуганно вскинула голову. Следом послышались крики и топот. С потолка посыпалась пыль, закружила вокруг девочки густыми облаками. Она поморщилась, чихнула, нахмурилась. Что там творится?

С лестницы второпях спустилась Лотти – она так спешила, что ножки почти не успевали касаться ступеней. Рядом с сестрой она остановилась, спряталась за спину Мэри и схватилась за подол сестриной ночной сорочки. Мэри зевнула и прикрыла рот ладонью.

– Кто это так тебя напугал? Опять мышка? Ты же уже большая, чтобы мышат бояться, Лотти.

Сестренка захныкала.

– Нет, это Клем!

У Мэри внутри все сжалось.

– Что ты натворила?

– Ничего! Он думает, я стащила у него фунт. Но я не брала, честное слово! Я спала!

Мэри оставила Лотти одну в кровати всего несколько минут назад, чтобы спуститься в кухню, разжечь огонь и вскипятить воду к завтраку. Она достаточно хорошо знала сестру, чтобы понять: та не врет. Лотти ни за что не украла бы денег у Клема, мужчины, которого мать недавно привела к ним в дом. Лотти боялась его с самой первой встречи – он тогда пригрозил, что «надерет ей зад», если она не отправится в кровать и не оставит взрослых в покое.

– Не бойся, я тебя в обиду не дам. – Мэри распрямилась в полный рост и подняла голову. Она не позволит Клему и притронуться к Лотти. Пусть сперва с ней справится!

Клем медленно и неуклюже спустился по лестнице. Под его весом ступеньки протяжно заскрипели. Из одежды на нем были только мужские трусы да мамин халат, полы которого взвивались в воздух при каждом шаге.

– А ну, вернись, воришка проклятая!