За давностью лет

Кстати, по поводу разбойников отвлекусь. Помните, когда мы расследовали дело провокатора Зинаиды, читая „Правду" за 1912 год, мы часто находили заметки о стычках на Кавказе полиции и солдат с разбойниками Зелим-хана? Так вот, на катере со мной служит наводчиком парень из Чечено-Ингушетии. Когда я вспомнил о заметках из „Правды" и рассказал ему о его земляке — Зелим-хане и его шайке, Махмуд вдруг страшно обиделся. Оказывается, Зелим-хан — национальный герой чеченцев, о нем есть роман и даже фильм, правда снятый давно — в двадцатые годы. Он был стихийным революционером, вождем обездоленных горцев-крестьян, храбро сражался с царскими чиновниками и местными богатеями. Видимо, выражением сочувствия к его борьбе явились столь частые публикации в „Правде”. Вместе с тем из цензурных соображений он и его товарищи назывались не иначе как разбойники.

Впрочем, как я понимаю, разбойник разбойнику рознь. Сколько имен благородных разбойников, помогавших страждущим и боровшихся за социальную справедливость, мы знаем из легенд и народных преданий, потом перекочевавших на страницы книг, — Робин Гуд и Роб Рой Вальтера Скотта, Дубровский Пушкина. Вот я и думаю, а не принадлежал ли к числу благородных разбойников и Ванька Каин? Даже находясь на службе в полиции, не помогал ли людям, оказавшимся в беде? Это я вам подкидываю, как вы догадываетесь, еще одно направление в вашем исследовании деяний Каина.

Теперь хочу вам дать одну путеводную нить Ариадны. Хоть я скромный моряк, однако тоже кое-какими возможностями располагаю, поскольку начальство ко мне благоволит, как к редактору стенной газеты, и довольно регулярно отпускает меня в увольнительную в город Ленинград. Свободное время я трачу отнюдь не на фланирование по Невскому в поисках очаровательных глаз (все равно у Ларисы они лучше всех!), а на чтение неизвестных мне книг в читальном зале библиотеки имени Салтыкова-Щедрина, куда проник исключительно благодаря своему обаянию и настойчивости...»

— Я думаю, что все-таки, скорее, второе, — не удержался от комментария Андрей, которого кольнуло упоминание о глазах Ларисы.

— Может, помолчишь пока? — одернула его Лариса. — Ведь интересно же, какую нить нам предлагает Борис. Читай, Игорек, пожалуйста, дальше.

Как в старые добрые времена, они собрались в квартире Максима Ивановича, где гостеприимная Казимира Францевна по обычаю потчевала их жареными пирожками.

Теперь заседания КЛИО, учитывая многочисленность клуба, проходили в их бывшей школе. Но сегодня Максим Иванович, решивший не оглашать письма Бориса на общем заседании клуба, учитывая его несколько личный характер, пригласил «первокружковцев», как и раньше, к себе домой.

Игорь, которому, как более опытному в расшифровке заковыристых почерков, было поручено чтение письма Бориса, послушно продолжил: