За день до послезавтра

Стараясь не трястись, Эдвард сел на стул, скрестил руки на груди. Это работало минут пять, потом перестало. Тогда он снова встал, подошел к одному из плакатов, попробовав прочитать текстовую часть. Не понял почти ничего, и не просто из-за стремящегося к нулю уровня финского, — не разбирались даже буквы, все сливалось. Минуть десять прошло в разглядывании букв, и перечитывании отдельных слов. Примитивный способ помог, тошнота потихоньку начала проходить. Эдвард поглядел на часы — прошло уже более 20 минут. Подошел к двери, подергал — было, конечно, заперто. Демонстративно пожал плечами, потыкал пальцами во все кнопки подряд, послушал их разнотонный мышиный писк. Видеокамера под потолком или какой-нибудь скрытый динамик не разразились требованиями сесть на место, никто не пришел и не объявил то же самое командирским голосом. Поэтому он попробовал еще раз, и с тем же результатом. Если тренироваться достаточно долго, кнопками можно было бы сыграть простенькую мелодию, но выпендриваться он уже не стал. Убедившись, что после нажатия четырех любых кнопок и символа «решетки» на панели замка пару раз мигает запрещающий красный огонек, Эдвард вернулся к столу. Прошелся пару раз по комнате, в которой ничего не изменилось. Опять покосился на плакат. Произнес несколько мяукающих малайских слов. Пару фраз по-японски. Достал из валяющейся на столе сумки нетбук, ушел к «отдельно стоящему» стулу, открыл и включил. Заряд батареи был на 30 %, и Эдвард снял нетбук с колен, положил на стул и снова подошел к сумке. Адаптер был собран под вилку британского стандарта BS 1363, подходящего к сингапурскому SS 145, и это его неприятно кольнуло: по визе, прибытие сингапурского инженера в Россию датировалось девятью днями назад, любому показалось бы странным, что батарею не подзаряжали столько времени. Найдя лежащую отдельно «европейскую» вилку на тонком шнуре, он поменял сингапурскую на нее и вернулся к стулу, волоча хвост собранного адаптера по полу. Воткнул в одну из имеющихся розеток, соединил с нетбуком, поглядел на замигавший огонек процесса зарядки. С трудом удержался, чтобы снова не взглянуть на камеру под потолком. Вздохнул, включил. Это была его собственная машина с «курсов» — со всеми нужными логами. В Сеть она весь последний год выходила как бы именно из Сингапура. Но на «обоях» была, ясное дело, не «Лев-Русалка» с острова Сентоза, она же «Мерлайон» и «Шинга-Лаут», а полуголая девка с ангельскими крыльями за спиной. Как бывает, если тебе меньше сорока. В нетбуке было полдесятка экселевских таблиц с именами клиентов и контактов по всему миру, с ячейками, раскрашенными в разные цвета. Было несколько папок с фотографиями разной давности — пейзажи и птицы, иногда довольно забавные. Четыре сотни ссылок на книги на английском, с ярлыками «Амазона»: очень разные, от каталогов ракушек до учебников по механике и электронике «особых условий работы». Примерно столько же индексированных PDF-файлов со сканами визитных карточек. Отсортировав их по датам, Эдвард с удовлетворением убедился, что полтора десятка последних — русские, из Кирова, Пушкина и Санкт-Петербурга. Врачи и биологи, из нескольких институтов и больниц. Без излишеств. Убедившись, что имена ему знакомы, он закрыл все окна и полез в папку «Мои видео». По этому поводу год назад был даже спор: инструктор считал, что набить папку полудюжиной пиратских закачек, «нарушающих авторские права», будет более естественно, чем не набить. Но их не было. Смотреть было нечего, и он вернулся к сканам визиток, прорабатывая индексы и иногда дополняя их давно заученными обозначениями. Это позволило скоротать время до тех пор, пока за дверью наконец-то не стукнуло. До этого от нее не доносилось ни звука, и в комнате было слышно лишь гудение вентиляции да иногда его собственное бормотание на английском. Теперь — долгожданное «Пи-пи-пи-пи… Счь!» электронного замка. Час сорок минут. В общем-то это само по себе обещало слишком многое, чтобы быть спокойным. Но надо было попробовать.

— Мистер Ярнлюнд?

— Да.

Он встал со стула, держа открытый нетбук в руке. Вошедший закрыл за собой дверь и обернулся к нему, улыбаясь. Он был в желтоватом пиджаке, цвету которого Эдвард не сразу подобрал название, но потом вспомнил — «песочный». Ниже среднего роста, уверенный и быстрый в движениях, с приятным лицом. Мужчине было лет 45, и при взгляде на него в уме сразу возникало слово «эксперт». Эксперт по чему-то. Можно было надеяться, что не по криотехнике, — но, с другой стороны, вряд ли это было к лучшему. В руке — его собственный алый паспорт и бумажная папочка стандартного светло-бежевого цвета.

— Садитесь, садитесь. Я вот сюда.