За державу обидно

Сразу по прибытии в бригаду я был вызван на совещание к коменданту особого района города Баку генерал-полковнику Тягунову. Было Тягунову на тот период 68 лет, война за плечами, и не она одна. Высокий, очень худой, похожий на Дон Кихота, я бы даже сказал, на классического Дон Кихота: длинная, нескладная фигура, с высоким голосом, в который уже примешивалось старческое дребезжание. Он был мудр, дальновиден и добр. Совещание он начал с того, что со всеми детально познакомился. Зачитал приказ о назначении его комендантом особого района, о назначении ряда других генералов и офицеров комендантами отдельных районов Баку (согласно этому приказу я стал комендантом Насиминского района с населением в 240 тысяч человек). Предложил приступить к исполнению служебных обязанностей. В заключение генерал Тягунов сказал примерно следующее: "Товарищи генералы и офицеры! Мы с вами приступаем к делу совершенно новому. Правовой базы под ним нет. Именно поэтому я не могу предложить вам написанных прав, написанных обязанностей. Поэтому прошу вас действовать вдумчиво, неторопливо, взвешивать каждый шаг. Прошу вас помнить о том, что мы на своей земле. Это наши люди. Возникла между ними конфликтная ситуация, они разберутся. Наша задача - не допустить кровопролития. Нужно ввести ситуацию в русло политических переговоров, не армейское это дело - поганить знамена свои и честь войной против своего народа. Помните об этом. С Богом!"

Когда все вышли, он оставил меня:

- Лебедь, у тебя, наверное, самый сложный участок. В нем два района компактного проживания армян: Арменикенд и Армянский хутор. Идут постоянные провокации, стычки, схватки. Кроме того, Насиминский район непосредственно примыкает к району 26 Бакинских комиссаров, а там, ты знаешь, площадь Ленина. Ты, сынок, постарайся сделать так, чтоб люди жили. У них это временное, у них это пройдет. Они потом, когда опамятуются, тебе спасибо скажут. Помрачение умов это. Пройдет это, не может не пройти.

- Никогда не встречался ранее с генералом Тягуновым, но говорил он так, как будто давно меня знал, и в голосе его была страстная вера в свою правоту. Я поехал осваивать территорию. Густонаселенный район города, 27 предприятий, Два компактных района проживания армян, разливанное море социальных проблем.

Комендатуру, по согласованию с первым секретарем Насиминского райкома партии А. Ф. Джалиловым, определили на 4-м этаже здания райкома.

Я в Арменикенд и в Армянский хутор втянул по парашютно-десантному батальону, организовал службу, определил места комендантских постов, создал тройной резерв. В первом эшелоне, условно говоря, 10 оперативных групп по 8-10 человек на ГАЗ-66, во втором - незадействованный полк. Определил зоны ответственности полкам. Провел еще массу мероприятий, но очень быстро выяснилось, что гладко было на бумаге, но забыли про овраги, а по ним ходить.

Оказалось, что советский народ не приучен к особым положениям и комендантскому часу и плевать хотел на комендантские посты, у которых, кроме автоматов и кулаков, ничего за душой не было. На них демонстративно никто не реагировал. Нарушение требований комендантского часа носило массовый характер. На третий день произошел инцидент, который вынудил принимать радикальные меры. Комендантский патруль попытался остановить "Жигули", в которых (как позже выяснилось) находились, строго в соответствии с основными положениями и принципами интернационализма, две пары друзей - азербайджанец и азербайджанка, армянин и армянка. За рулем был азербайджанец. Солдат поднял автомат, пытаясь остановить машину. Подвыпивший водитель направил машину на солдата. Солдат был хорошо подготовлен и "рыбкой" улетел в сторону. Вторым, на удалении 10 -12 метров, оказался лейтенант и начальник патруля. К сожалению, фамилию не помню, но офицер был очень добросовестный и старательный. Окончил гражданский институт связи и приложил массу усилий, чтобы попасть в воздушно-десантные войска. Машина мчалась на него. Лейтенант молниеносно увернулся, передернул затворную раму и дал вслед удаляющейся машине очередь из семи патронов. "Жигуленок" вильнул и врезался в столб. Скрежет искореженного металла, и машина заглохла. Из салона солдаты извлекли пассажиров в изрядном подпитии, страшно перепуганных, но живых и здоровых. Это удивительно, так как "Жигули" - машина небольшая, полный салон людей, четыре пули из семи попали в цель, две навылет. Наличие шести дырок в машине и отсутствие даже малейшей царапины на ее пассажирах можно объяснить только одним - везет дуракам и пьяницам. Лейтенант тут же словил кличку "снайпер". Думаю, что и по сей день с ней ходит.