За други своя. Добровольцы (СИ)

— БероГор, ну, что ты, в самом деле? — ЛадоПер даже спустил ноги на пол. — Мне же всё равно с тобой дружить, кто останется, с тем и продолжу.

Они меня не хотели понимать! Я бросился на коридор, устремился на свой стульчик. Там обычно легче думается и дышится. Полосатого на месте не оказалось. Видимо, отправился будить капитана возникшим вопросом.

Они сговорились, и главное — когда успели?!

Поостыв, я понял: надо отправляться к Уймистеру. Он человек занятой, некогда ерундой заниматься. Надо забрать ладу, полосатого — и туда. И чем скорее, тем лучше.

С самым грозным видом, я вернулся, коснулся руки лады.

— Собирайся! Я за роботом. — Сразу пресёк все разговоры и уговоры — мол, оставайся, побудь ещё. У нас там вражеская армия ацетон употребила, надеется вернуть былую боеспособность! Хрен вам свежий, ядрёный! Вы у меня попляшете сего дня!

Робот висел на подзарядке, присосался к новой розетке. В рубке её прежде я не замечал.

— За мной!

— Мне бы часик, до полной подзарядки, — почти взмолился он.

— Ты слишком много тратишься на разговоры. Язык придержи за зубами.

Он даже не размышлял:

— Ни я зыка, ни зубов не имею, это к сведению.

— Хорошо! Там зарядишься.

— Там работать надо.

— Отставить разговоры! Ещё одно слово, и я потребую у Уймистера наказать тебя. Примерно.

Примерно через восемь минут мы стыковались с «охотником». Красоты открытого космоса что-то не радовали сего дня, я просто огляделся — на предмет близости бортов комиссии.

Лада послушно помалкивала, бросая косые взгляды.

— Что молчим?

— Ты не с той ноги встал.

— Перводница, с левой.

— На старой Земле сказали бы — понедельник.

Из заднего отсека послышался стук. Выпускайте, гады, мол, нечем дышать.

На площадке для ареста всё без изменений, почти. Уймистер восседал за складным столиком, колдовал с составами. Баночки, колбочки, индикаторы и опытные образцы. У нас на глазах, пена то сдувалась, то расползалась по площадке. Трудно пропорции подобрать, такова доля многих изобретателей.

Я заметил, вокруг его левой ноги, аккуратная такая, образовалась тонкая труба из пены. Видимо, пролил состав, и он мигом схватился. Некогда собой заниматься.

— О, я вас ждал! — командир отложил пинцет, сдул с чаши весов остатки эксперимента. Зато в контейнере ждала часа продукция нечеловеческих усилий. Шарики имели вид лояльный, никаких подозрений.

— Что с офицерами, командир?

— Восстание подняли. Про ацетон ты уже знаешь. — Уймистер извлёк из кармана пульт, сказал «держитесь» и отправил команду. Корабль тряхнуло основательно. — Они хорошо прилипают к перегородкам, когда неожиданно встряхнуть.

— Оружие у них есть?

— Не у всех. Бывшие подчинённые предпринимают усилия, караулят удобный случай. — Он кивнул в сторону шлюза. — Все там, при деле.

— Мы чем можем помочь?

— Просто побудьте рядом, мне веселее.

— Ты робота нам подкинул, чтобы самому отдохнуть?

— Какой тут отдых? Ты о чём, БероГор?.. — И снова свои жадные глаза запустил на очертания моей лады. — Рад видеть тебя, БероГора, снова. Вот честно признаюсь: хочу именно такую женщину. У тебя есть сестра?

— Там прибыла комиссия для расследования гибели «Карателя». Какого-то крупного специалиста привезли, и лишний раз светиться…

— Я в курсе. Сейчас с этой бандой разберёмся, займёмся специалистом.

— Ты хотел генераторов добавить, — напомнил я.

— Так уже всё на месте. Приятель один уступил, по хорошей цене.

— Что же не предупредил? Мы шли от корабля, могли бы оценить итог установки.

— Они не задействованы пока. Всё рук не хватает, а ещё восстание.

БероГора уточнила:

— Восставшие могут поддерживать связь со своими?

— Пусть попробуют. Посадят батареи — я заряжать не стану. Все сети под контролем, я им оставил только освещение.

— Чего ради?

Уймистер глянул на неё влюблёнными глазами:

— Действительно! Какая же ты умница! Они же в темноте скорей прилипнут к переборкам! Эй, помощник!

На его зов явился полосатый, получил приказ и исчез в горловине перехода.

Вспомнив что-то, командир спросил:

— Хочется думать, он вам не сильно докучал?

— Как-то не заметили, — я поддержал разговор, и поймал настроение. — Всю ночь просидел у иллюминатора и считал пролетающие глыбы.

— Странно, — Уймистер снова склонился над пробирками, — что-то пошло не так. Вот, тоже придётся посмотреть. Там регулировка не сложная, и школьник справится.

— Скажешь, что надо, и я займусь, как вернётся. — Сам сказал — дал косяка на любимую. Мужчина в доме должен уметь всё. Когда будем строить дом, я сделаю раздвижную крышу. Идёт дождь — раз! И влажная уборка. Излишки убрали, и воздух влажный. И краны не нужны. Боюсь я их чуток. Открыл однажды — а он реветь пошёл, как бешеный!

Новый эксперимент с пеной снова не получился. Шарики взрывались самопроизвольно, и причины мы не понимали.

— Кажется, при комнатной температуре, имеем такие отклонения. — Втроём, мы залегли за вертикальной панелью, приглашаемой на эксперименты. Выждали, пока вся партия не самоликвидируется, выглянули. Уймистер взял в руки баллон с надписью «холодильник», издали направил струю в центр скопления неразорвавшихся шариков.