«За други своя…». Хрестоматия православного воина. Книга о воинской нравственности

Учитель Церкви Августин Блаженный (354-430 гг.) был свидетелем взятия и разграбления Рима вестготами под предводительством Алариха в 410 г. Будучи в большинстве своем христианами, вестготы не тронули христианских святынь и пощадили укрывшихся там горожан. Тем не менее, неизбежные ужасы войны произвели на римлян настолько тяжелое впечатление, что они возроптали на Бога, напрасно попустившего, по их мнению, несчастья, обрушившиеся на мирных жителей. Труд Блаженного Августина, посвященный этому событию, многопланов. Во-первых, он объясняет, почему Господь вообще допускает войны и народные бедствия, и что христианину никогда не стоит отчаиваться даже в самых трудных и жестоких обстоятельствах. Во-вторых, закладывает основы концепции справедливой войны, которая господствовала в общественном сознании периода средневековья. И, в-третьих, проводит разницу между стремлением к земной и небесной славе, как идеалу, на котором строилась прежняя языческая и новая христианская государственность.

Знаю, какие нужны силы для того, чтобы убедить гордых, как велика доблесть смирения, благодаря которой все земные величия, колеблющиеся от непостоянства времени, превосходит не присвоенная себе человеческой спесью высота, а та, которая даруется божественною благодатью. Ибо Царь и Основатель этого града, о котором мы задумали говорить, открыл в Писании Своем народам определение божественного закона, в котором сказано: «Бог гордым противится, а смиренным дает благодать» (Иак. IV, 6; I Пет. V, 5). Нельзя обойти молчанием и земного града, который, стремясь к господству, сам находится под властью этой страсти господствовать, хотя ему и поклоняются народы. Из этого-то града и выходят враги, от которых нам надлежит защищать град Божий. Многие из них до такой степени воспламеняются ненавистью к нему и до такой степени оказываются неблагодарными к очевидным благодеяниям его Искупителя, что поднимают против него в настоящее время языки свои.

А между тем они должны были бы все то, что претерпели от врагов сурового и жестокого, приписать божественному провидению, которое обычно исправляет и сглаживает войнами испорченные нравы людей, справедливую же и похвальную жизнь смертных в то же самое время этими поражениями упражняет и после испытания или переносит их в лучший мир, или удерживает на этой земле ради пользы других.

Итак, все эти опустошения, убийства, грабежи, пожары, страдания, совершившиеся во время последнего римского поражения, – все это породил обычай войны. А то, что совершилось по новому обычаю: что варварская необузданность оказалась кроткой непривычным для войны образом; что в качестве убежища народу, который должен был получить пощаду, были выбраны и указаны обширнейшие базилики, где никого не убивали, откуда никого не брали в плен, куда сострадательные враги приводили многих для освобождения, откуда не уводили в плен никого даже самые жестокие из них, – все это следует приписать имени Христа.