За дверью

– Если пуля пролетит мимо ваших черепов, я сделаю выбор за вас! – Вновь грозно прорычал мужчина, не убирая черных дыр ствола от их голов.

У Игоря начался неконтролируемый тремор рук. Пальцы держали пистолет неуверенно, подсознательно пытаясь освободиться от металлического заточения. Мужчина с усилием крутанул барабан и с постепенно краснеющими от напряжения глазами подвел ствол пистолета к своему виску. Вмиг протрезвев, он ощутил холодящий душу язык ствола на своей коже. С глаз покатились первые слезы.

– Давай же, не бойся. Что вы, Охотника на Оленей не смотрели что ли? Хорошее кино! – Заулыбался мужик.

Рука задрожала сильнее. Держать пистолет у своей собственной головы мужчине оказалось труднее, чем направлять прицел на других людей. Петренко то пытался зажмурить глаза, то наоборот, вовсю открывал их навстречу свету. Он неосознанно произнес свое первое за многие годы слово "Господи" и нажал на курок.

Щелк! Металлический лязг ударил обоих по голове. Игорь все же не стал зажмуривать глаза, чем вызвал одобрительный возглас со стороны толстяка.

Безбожник быстро отвел пистолет от себя и с грохотом положил его на стол. Всегда восхищавшийся силой огнестрельного оружия, Игорь впервые с отвращением смотрел на его блестящий от света лампы барабан и капсуль. Ледяные пальцы сжались в кулаки, а глаза округлились. Это не шутка, теперь точно.

– А самому сыграть? – Вспылил Виктор.

– А сам я уже играл когда-то. Бери давай. – Спокойно произнес толстяк.

Виктор иссохшими от алкоголя пальцами потянулся к пистолету и взял его за рукоять. С большим трудом он поднял револьвер и подвел к своему виску. Напротив сидел совсем уж разревевшийся Игорь. Он отвел взгляд в сторону, дабы не видеть лица своего закадычного друга. Ему стало тошно и противно здесь находиться. Хотелось бежать куда глаза глядят, а не участвовать в этой смертельной игре.

Щелк! Судьба снова пожалела нажимавшего на курок. Это означало, что шансы на позитивный исход у Игоря сократились до 75%, так как из шести попыток было произведено две. Пистолет вновь с грохотом полетел на металлический стол.

– Нежнее, а то стрелять придется не вам, а мне.

Мужчина наблюдал за происходящим с живым садистским интересом. Толстяк заглядывал в глаза своим жертвам, смеялся в ответ на их слезы. Каждую дрожь пропускал через себя и наслаждался странной беспомощностью пришедших в себя от водки мужчин. Сидящим за столом он казался безжалостным и странным маньяком, чья осознанная цель – сыграть как можно больше таких "игр".

Наконец Петренко опять поднял пистолет и направил его к виску. На сей раз он ощущал себя хуже, так как алкоголь чудесным образом выветрился из его сознания. А когда ты убиваешь себя полностью осознавая свое действие, тебе вдвойне страшнее.

Револьвер сдавливал висок до боли. Пульс стучал как сумасшедший, вены вздулись. Петренко дышал как мог, ловил терпкий воздух ртом и совершенно не замечал его гнилого водочного запаха. Главное – надышаться на жизнь вперед, а там будь что будет.

На этот раз он зажмурил глаза и нажал на курок, ожидая, что его мозги разлетятся по стене. Однако вместо этого пистолет снова щелкнул и выдал холостой ход.

– Да! – Едва слышимо прошептал Игорь.

В этот раз он не стал бросать пистолет, а вполне аккуратно положил его на ладонь и потянул ее к Виктору.

Взгляд, с которым они смотрели друг на друга, говорил о многом. Закадычные друзья, столь многое повидавшие в своей блатной жизни, вот-вот через выстрел или два расстанутся навеки. А ситуация-то глупая. Не застань их врасплох, они наверняка бы смогли бы дать отпор этому кабану. Но вряд ли кто-то из них сейчас сможет хотя бы подняться на ноги, чтобы пройтись до выхода из квартиры.

Витек взял пистолет с ладони друга и навел на себя. Каким-то своим жизненным нутром он почуял, что это его последние секунды жизни. Он не хватал воздух ртом, не смотрел на мир вокруг себя. Витек остался верен себе и налил водку из полупустой бутылки. Рюмка треснула у него в руках, однако не настолько, чтобы разлететься вдребезги.

Ядреная жидкость вошла в пищевод и быстро устремилась к желудку, согревая все изнутри своим жаром. Витек, седеющий и угасающий прямо на глазах, твердо поставил рюмку на стол и подвел пистолет к виску. Без всяких прелюдий и зажмуренных глаз он демонстративно приподнял руку и нажал на курок.

Комната озарилась короткой вспышкой разрывающейся головы. Кухонный гарнитур, плита и раковина оказались в крови. Однако ошметков не было. Только небольшая дырочка с противоположной стороны головы.

– Неплохо, я думал револьвер помощнее будет. Неплохо… – Осматривая труп, грохнувшийся со стула на пол кухни, сказал толстяк. – Или может твой дружок мозги где обронил. К слову, как говорится в одном популярном нынче фильме: любишь медок, люби и холодок.

Петренко был готов разреветься во весь голос, но сдерживал себя. Перед ним весь в крови лежал его самый близкий человек. Лучший друг, брат, отец. Полностью седому Витьку уже подходило к шестидесяти, тогда как Игорь шел на пятом десятке.