За двумя зайцами

Г о л о х в о с т ы й.  Только дозвольте, Проня Прокоповна, я вам  этой всякой всячины целый воз притарабаню! Меня, знаете, на Крещатику так эти все купцы деликатными материями - прямо на руках носят. Потому я им всем денег заимствую, и там перед начальством звестно что, через это у меня будочник в струне! Так уже все они силком: бери сколько хочешь, значит, этой  дряни - пальцин, кавунов, разных монпасьев, миндалу... Я  уже  прямо  отпрошиваюсь - что куда мне это переесть  все,  потому  лопнуть,  пардон,  треснуть  -  раз плюнуть, так нет таки - бери да бери!  Как  прицепятся,  так  и  берешь,  да и раздаешь уже всяким там разным, потому что пущай хоч на сметник не выкидают... Так я вам целый воз...

П р о н я (обиженно). Того, что на сметник выкидают?!

Г о л о х в о с т ы й.  Что вы, Проня Прокоповна? И в думках  не  было! Как можно, чтоб я такой мамзеле - и непочтительство... Ну и хлесткие же вы! Язык с вами, представьте себе, нужно держать как в части, на замке.

П р о н я. Вы так и понимайте.

Г о л о х в о с т ы й.  Ах-ах!  Да  я  со  своей  стороны  при   полном аккорде, лишь бы с вашей стороны не было никакого мнения.

П р о н я.  Другим, может, необразованным, что  угодно  с  губы  плюнь, потому понятия никакого не имеют, а я в пенционе все науки произошла. Г о л о х в о с т ы й.  Пардон, ей-богу, пардон! Потому у меня с языка, что у мельницы с колеса, так что-нибудь и ляпнет!

Н а с т я (Наталке). Идем домой, а то эта пучеглазая цапля уже начала со своим пенционом, как дурень с писаной торбой...

Н а т а л к а  (Насте). Это она нам глаза колет.

Н а с т я. Фуфыря чертова! (Проне.) Доброй ночи вам! Н а т а л к а. Пойдем уже!

Г о л о х в о с т ы й.  Что ж,  барышни,  так  сейчас  домой?  Пойдемте в проходку: при месяце такой шик!

Н а с т я. Нет, спасибо вам, сами уже ходите на здоровье!

Н а т а л к а  (Проне). Прощайте, у нас на дороге не  вставайте,  а  мы вам мешать не станем!

П р о н я.  Не задавайтесь на крупу, в решете дырка!

Н а т а л к а. Ничего, ваш кавалер соберет, доложить вам воз!

Уходят.

Явление шестое

П р о н я  и  Г о л о х в о с т ы й.

П р о н я (вслед). А дули не хотите? Ишь, нос воротят! Только с меня хворму и берут, а от них всех гнилицами так и воняет!

Г о л о х в о с т ы й.  Ну  и  ловко  же  вы  их  отшили!   Эх,   Проня Прокоповна, и умны же вы, - без мыла бреете.

П р о н я. Мне если б модная публика, так я б себя показала! А то с кем тут водиться - необразованность одна!  Вот  только  с  вами  и  имеешь приятность.

Г о л о х в о с т ы й.  Натирально, куды им всем до вас? Все равно что, примером, взять - Мусатов и хранцюзка помада.

П р о н я.  Мерси.

Г о л о х в о с т ы й.  А вы тиятры любите?

П р о н я.  Знаете, акробаты антиреснее мне: такие красивые мужчины. Я, бывало, как пойду, то так стревожусь за них, что полную ночь не сплю!

Г о л о х в о с т ы й.  Так вы бы в таком разе гулять выходили, а я  бы мог хоч целую ночь трудиться проходкою!

П р о н я.  Ночью? Что вы? Страшно,  чтоб,  случаем,  какой  оказии  не вышло... вы мужчина, а я барышня. Вот днем так я люблю гулять в царском саду с книжкою беспременно, потому так приятно роман почитать.

Г о л о х в о с т ы й.  А вы какие читали?

П р о н я.  "Еруслана Лазаревича", "Кровавую звезду", "Черный гроб"...

Г о л о х в о с т ы й. Да, это занятные, но я вам рикамендую один роман... вот роман, так роман... "Битва русских с кабардинцами" - а-ах! Либо - "Матильда, или Хранцюзка гризетка", либо  тоже  "Безневинная  девица, или Любовь исхитрится". Антиресные, доложу вам! Не выдержишь, как дочитать!

П р о н я.  Ах, я такие люблю ужасти как: чтоб про такую любовь писали, как смола чтоб кипела!

Г о л о х в о с т ы й. Да, чтоб аж волос палила! П р о н я. Ах, это ужасно прежестоко...

Г о л о х в о с т ы й. Так только сдается-кажется, а потом  очень прекрасно. Вот только, Проня Прокоповна, про любовь  бы  лучше  самим  роман завить.

П р о н я.  Известно, занятнее, ежели особливо кавалер душка.

Г о л о х в о с т ы й  (кашлянул).     Проня     Прокоповна,    дозвольте спросить, какое такое вы обо мне понятие держите?

П р о н я (манерно). Что ж это вы  допытуетесь?  Мне  конфузно. Я барышня! (В сторону.) Ага, дождалась-таки!

Г о л о х в о с т ы й.  Что ж  что  барышня,  это  ничего,  это  чистые пустяки.

П р о н я. Я и понятия в этом никоторого не имею.

Г о л о х в о с т ы й. Ей-богу, не беспокойтесь!

П р о н я.  Вы мне такого жару подкидаете, что я прямо  краснею.  Разве не знаете, как безневинной девице стыдно...

Г о л о х в о с т ы й. Да если уж без этого никак нельзя обойтиться: все равно придется.

П р о н я.  Ах, не говорите мне про любовь...  И  я  до  вас  ужасть  как... Только, будьте добреньки, не говорите, пожалуйста, про любовь, потому это шкандаль...

Г о л о х в о с т ы й. Что вы? Я, значит, прошу вашу руку-сердце.

П р о н я.  Мерси! Только тут ночью... при луне... так мне  ужасно  это слушать, аж сердце колотится... Вы завтра приходите до нас предложение делать...

Г о л о х в о с т ы й  (целует руку). Я только боюсь родителев ваших, а то б давно зашел...