За горизонт

Ручным насосом он поднял давление в баллоне с горючим, открыл вентиль и поджёг засвистевшую струю спиртово-мазутного аэрозоля. Иван поднёс озябшие ладони к пламени.

– Чайку́ бы разогреть, – предложил он.

– Разогревай, мне некогда, – Прометей снова окунулся в замеры и вычисления.

Иван набрал из бурдюка в котелок воду. Подвесил его на рогатину их походного комплекта и прислонил к бьющему из горелки пламени. Неожиданный порыв ветра сбил пламя, направив его прямо в лицо Ивану, опалив волосы и ресницы. Запахло горелой шерстью. Иван чуть не выронил котелок и громко выругался.

– Вот зараза! – он одной рукой провёл по лицу, будто хотел стереть с него обгоревшие остатки.

– Прости, не учёл, – извинился Прометей. – Мы резко попали в другой поток, по инерции шар ещё несло в сторону от его направления. Сейчас выровняемся, и ветер утихнет.

Пламя гуляло, готовое сорваться совсем, корзину раскачивало, канаты кряхтели под её тяжестью. Ивану стало не по себе, когда он представил, с какой высоты придётся падать, если они перетрутся. Он забыл и про чай, и про опалённые ресницы, сел на дно и укрылся шкурой с головой. Так ему было немного спокойнее.

Ветер стих через несколько минут. Пламя горелки било ровно в центр входного отверстия шара. Прометей смотрел в бинокль. По его напряжённой позе и сведённым у глаз морщинам Иван понял, что друга что-то беспокоит.

– Не туда летим? – предположил он.

– Не туда, – согласился Прометей, и это были явно не все причины его беспокойства.

Иван поднялся и посмотрел в ту же сторону, что и напарник. Ничего отличающегося от других сторон света он не заметил, кроме большей облачности. Опасной она совсем не выглядела.

– Я ничего не вижу, Прометей. По мне, так ветер очень опасен. У этих верёвок свой срок годности. Они или сами перетрутся, или шар перетрут. Знал бы заранее, пропитал бы их жиром на стыках.

– Посмотри туда, – Прометей не стал комментировать опасения Ивана. – Вон, то облако, похожее на дом, прямо под ним.

Иван взял в руки бинокль, нашёл в небе ориентир и опустил взгляд чуть ниже. Медленные вальяжные облака приходили там в движение. Двигались с ускорением по кругу, засасывались в воронку, как шерстяная нить на сучильном станке, вытягивались в извивающуюся тонкую линию, заканчивающуюся почти у самой водной поверхности. Такое природное явление он видел впервые.

– Что это? – Иван понял, что приближаться к этому явлению не стоило.

– Воздушная воронка. Воздух закручивается спиралью и стремится вниз.

– Почему?

– Я не знаю, – Прометей не часто делал подобные признания. – Может быть, из-за разницы температур или влажности.

– А нас несёт в его сторону.

– Пока что да. Выше подниматься боюсь, обмерзать начнёт, и вода наша может замёрзнуть, а вниз пока рано.

Горы Северного острова ещё проползали под корзиной. Из-за неоднородности ветров над их вершинами, корзину часто раскачивало.

– Что вода, я сам скоро окоченею, – Иван ещё крепче укутался в шкуры.

Пожертвовав одной рукой, он поддел рогатиной забытый котелок с водой и приподнял его к пламени, выставленному Прометеем на среднюю мощность. Ивану не хотелось вникать в то, как его старший товарищ справится с проблемой. Он верил в силу его ума, удачливость и прочие качества, помогающие всегда выходить живым из любых ситуаций.

Смена стихии отдалась в корзину лёгким толчком. Шар загулял под струями восходящего тёплого воздуха.

– Опять над океаном, – сообщил Прометей, заметив тревожный взгляд друга.

– Ясно, – Иван успокоился, продолжив подогревать воду. Вскоре она закипела. В качестве напитка, называемого в посёлке чаем, использовались заготовки из сушёных корней, плодов и ягод разных растений. Иван бросил горсть в котелок. Вода сразу же окрасилась в красноватый цвет.

– А чем это ты Марию напоил? – поинтересовался Иван, вспомнив её беспомощное состояние.

– Зачем тебе?

– Любопытство. Вдруг пригодится когда-нибудь в семейной жизни.

– Вряд ли.

– Тогда не в семейной, – засмеялся Иван так, что сомнений в том, что он использует рецепт в корыстных целях не осталось. – Если бы я тебя не знал, как облупленного, то мог подумать, что у тебя с этой девицей что-то было.

– Ты прав, ты меня знаешь как облупленного, поэтому я не скажу тебе, чем я напоил девушку.

– Друг, да?

– Ради твоей же пользы.

– А я вот ради твоей пользы приготовил прекрасный чай, который можно пить кому угодно и сколько угодно.

– Представь себе ситуацию, Иван. Ты снова повздорил с Анхеликой, и надеешься, что если дело зайдёт слишком далеко, то применишь силу, но в самый пик конфликта понимаешь, что не можешь пошевелить ни рукой, ни ногой, и разговаривать тоже не можешь, а твоя супруга, отобравшая у тебя единственный карт-бланш, измывается над тобой без всякого страха.

Иван задумался.

– Да ну тебя, Прометей, припомнил тоже. Я, может, теперь до смерти её пальцем не трону.

– Я гипотетически, чтобы ты прочувствовал, что может произойти, когда зелье находится не в твоих руках.

– Чёрт с тобой, Прометей. Совести у тебя на десятерых. Как там эта воронка, не рассосалась ещё? – Иван поднялся, чтобы оценить угрозу.