За границами легенд (СИ)

Вроде обстановка совсем не располагала к таким мыслям и разговорам, но эльф неожиданно спросил:

— Зарёна, а что нужно сделать мужчине, чтобы ты позволила себя обнять и поцеловать?

Мрачно осведомилась:

— Дырок на своей шкуре не хватает? Так мне не трудно добавить! Сколько раз ты хочешь, чтобы я тебя проткнула? Десяти хватит? Кстати, тебе какие шрамы больше нравятся: прямые или зигзагообразные?

— Да нет, я ещё не настолько спятил! — весело отозвался Нэл, — Просто мне интересно, что должен сделать бедняга, которому не посчастливиться в тебя влюбится, для того, чтобы заслужить один единственный поцелуй? Поцеловать гадюку? Искупнуться в колодце с ледяной водой? Вылезти из горящего запертого дома? Послужить тебе тиром?

— Может, просто победить меня в поединке. Допустим, я буду с оружием, а он — без.

— Какая у тебя скудная фантазия! — грустно отозвался остроухий, — Ты меня огорчила! А ещё и потомок эльфов!

— Заткнись, а? Мне говорить больно.

Почему-то он замолчал. Вскоре его дыхание выровнялось, стало тише. Приподнялась, взглянула на него: Нэл спал и безмятежно улыбался во сне. Светящийся камень честно показывал и бледность раненного, и его спутанные волосы, выскользнувшие из полуразвалившегося «хвоста». Отчего-то я долго разглядывала лицо спящего. И всё не могла понять, как он умудрился выжить в таком состоянии и добраться до этого дома. Да и на что ему понадобилось это место? Родные могли оказать ему необходимую помощь, а я — просто рассмеяться и уйти. Но отчего-то он пришёл именно ко мне. Может, хотел проверить, добью, брошу или помогу? Только с чего он решил, что мне станет его жалко? Моё сердце окаменело давным-давно… То, что оно ожило после встречи с Григорием, послужило ещё большим оледенением в итоге… Да тьфу на них на всех! Жутко хочется спать!

Проснулась около полудня, на кровати, заботливо укрытая одеялом. Нэл дрых рядом, с краю, поверх одеяла.

"Отблески костра" 2.6

Воспользовавшись его уязвимостью, столкнула эльфа на пол. От последовавшего вопля мне стало сладко-сладко на душе.

— Жестокая! — возмущался мужчина, поднимаясь с пола, — Сердца у тебя нет!

— В кровать мою не пущу!

— Это мой дом и моя кровать! — возмутился он.

И поморщился, схватившись за перевязку на груди, видимо, от криков или резкого движения потревожил какую-то глубокую рану. Я было хотела дёрнуться ему помогать, но потом подумала, что он может и притворяться, чтобы меня разжалобить, и не стала.

— А не надо было меня сюда притаскивать!

— Да, я сильно сглупил, — пробурчал Нэл, дошёл, шатаясь, до стола, опёрся об него.

— Не волнуйся я скоро уйду. Мне твоя физиономия надоела.

Эльф помрачнел, но смолчал.

Обедали мы травяным салатом из той же кухонной оранжереи. Выползти из дома на поиски чего-то ещё у нас сил не было. А вообще, этот придурок и из одной травы умудрился приготовить питательное и вкусное блюдо, чем меня очень удивил. Ну да он эльф, а те любят выпендриваться. Григорий сказал, что остроухие с раннего детства совершенствуются в разных искусствах.

Пару дней мы просидели на травяном салате. Причём, Нэл каждый раз умудрялся приготовить нечто новое из кухонного собрания. И мне от травяных трапез даже стало лучше. На третий день раненый смог выбраться из дома на грядку за домом, за овощами. Я пошла за ним, якобы для отбирания самых больших реп и морковок.

— У самого слабого отбирать еду нечестно! — пробурчал эльф.

С усмешкой сказала:

— А я злая, мне это приятно делать.

После этого мы ещё два дня молчали. Я гордо валялась на отвоёванной кровати, Нэл — на полу, за столом, на своём плаще. Потом он достаточно окреп, чтобы дотянуться до флейты. И выяснил, что та в бою треснула. Мужчина ничего не сказал, но в серо-зелёных глазах отразилось море боли: у него кроме этой флейты и пары дюжин мелодий от родственника ничего не осталось.

Так что до вечера его не трогала, а он с упоением играл. Уже в сумерках оторвался от своей игрушки и миролюбиво предложил:

— А давай ты что-нибудь споёшь, а я попробую сыграть мелодию к твоей песни.

Мне припомнились рассказы Григория о том, какие песни эльфам более всего нравятся, а какие — нет. Усмехнувшись, ответила:

— А давай.

Чуть помолчала, припоминая самую странную и криво звучащую песню из известных мне, но ничего достойного не вспомнилось. Чуть помучившись, позлившись под лукавыми взглядами остроухого, наконец-то выскребла из себя вдохновение и даже придумала песню. То пела строки, то проговаривала. То пела рифмованные или нет строки на один мотив, то пела их по разному:

Не жди, не жди!

Идут дожди…

И может быть:

Он не вернётся.

Мечтанья вон:

Кошмарный сон

Вслед за мечтой

Не прокрадётся.

Иди, иди!

В глушь уходи:

Соблазны все

Приносят беды.

Не верь, не верь!

И всё проверь,

Ведь раны в сердце —

Следы измены.

Не вой, не вой!

С тобой друг твой:

Твой верный лес,