За границами легенд

Может, отец боялся, что я иначе успею передумать. Вон сколько я бегала от навязываемых им ухажёров и женихов.

И свадьбу устроили красивую. Эльфы расстарались с разными искусствами и выступлением. Даже переборщили, пожалуй. Но они все старались, да и любили искусство без ума, словно воздух оно было нужно для них. Так что я живейший интерес изображала с утра и до вечера.

И Нён плакала, глядя на нас с Нэлом, обнимала нас и много раз желала нам счастья. Похоже, искренне. И все желали нам счастья и детей.

Уже в сумерках, под светящейся аркой из светлячков, мы ушли с Нэлом к моим покоям, взявшись за руки. А остроухие в другое место от той поляну пошли, по своим домам.

И мы опять легли на мою кровать просторную, где Нэл лежал, пока был без сознания и уже после, когда поправлялся. Кровать, пока мы отсутствовали, кто-то успел перестелить. Новое бельё постелить, чистое, пахнущее травами. И мы, как зашли, так и плюхнулись на кровать, держась за руки. Ноги так на пол свесив. И молчали. И так в общем-то было хорошо.

А потом мы, так устав лежать, руки всё-таки разжали. На кровать забрались. Я, вздохнув, стала выгребать из волос заколки, да серьги, которые крепились без продырявливания ушей. Украшение сняла серебряное с шеи и с головы — подарок Сина.

Нэл, лёжа на боку, руку левую под голову подложив, внимательно на меня смотрел. Сновали в открытые окна и на улице стайки светлячков, красиво темноту разбавляя, цветами расцвечивая… и по комнате проползая, чтобы мы с моим мужем видели друг друга, хотя и в тусклом освещении… И, поодаль от кровати, на столе, горело в подсвечнике двенадцать свечей.

Я, украшения сдвинув, на кровать плюхнулась устало. И вроде к центру. Приземлилась недалеко от Нэла. Мужчина, правда, не пытался ко мне приблизиться. Не пытался схватить меня.

Так и лежали какое-то время.

— Странное ощущение, — сказал он вдруг.

— А что?

— Женатым быть, — отозвался он весело.

— Так вроде все женятся? Или почти.

— Просто… — голос его посерьёзнел, но он вдруг замолчал.

Повернулась на бок. Светлячки крутились то здесь, то там. И наконец пролетели мимо. И я увидела, что Нэл сам смотрит на меня. Внимательно, будто сам выжидал, когда же сможет разглядеть моё лицо.

— Просто я думал, что ты никогда не согласишься.

— Да я тоже… так думала.

Он какое-то время смотрел на меня, пока светлячки ещё кружились над кроватью светящимися точками. Потом мы снова очутились в темноте — свет свечей до кровати не доходил. Но я услышала, как эльф зевнул.

— Что-то спать хочется… — сказал сонно.

— Ага, — сама зевнула, переворачиваясь на спину, — День был будто бесконечный.

Светлячки ненадолго пролетели над нами. Нэл то ли успел увидеть, то ли нащупал уже мою руку, сжал осторожно.

Больше и не было ничего. Зря я вначале боялась.

Ха-ха! Они там наследника ждут, а у нас ничего не было. Вот мы их обломали!

"Белая роза" 10.14

Первый наш день мы с Нэлом прослонялись по лесу в Черноречье, близ деревни, где я родилась и росла — и я ему много рассказывала, как мы жили с мамой. Просто мне вдруг взгрустнулось за завтраком — его затеял готовить муж, тайком, но я почуяла запах пряных трав и притопала участвовать — и я ему рассказала. А он стал расспрашивать, как мне жилось раньше. И я разговорилась. И вдруг отчаянно захотела походить по природе, там, где не так уж и давно мы ходили с мамой.

И Нэл согласился отправить меня туда. Хоть прямо сейчас. Но я попросила дать мне поесть сначала. Проворчала:

— И тебе силы нужны. Сам-то поешь. Что ты тут надёргал самое полезное?

И после завтрака — учителя сегодня не пришли — мы, отправились в Черноречье.

Гуляли по замерзающему лесу, уже даже присыпанному снегом… по пушистому снегу… чьего холода я почти не ощущала… взявшись за руку мужчины, которого я любила, чувствуя, как его тёплые пальцы, с местами огрубелой кожей, переплетаются с моими…

И былые ужасы, которые иногда всплывали из памяти и которые я ему, внимательно на меня смотревшему, пересказывала, в этот день уже не казались страшными.

А ещё Нэл, вдруг подхватив меня, так, что мои ноги оторвались от земли, меня закружил… Я взлетела над землёй, разбрызгивая снег… и, кажется, никогда в жизни я ещё так не смеялась… так счастливо… так я смеялась только с ним…

А на второй день он ушёл переговорить с Сином, что там нового накопилось. Я его попросила передать его начальнику, что обоих прикопаю в ближайшем лесу, живьём, если с Нэлом опять что-то случится. Нэл усмехнувшись, ушёл. Так и не сказав, передаст или как. И всё ли точно в таких словах передаст.

А я, немного посидев на кровати, в опустевшей вдруг комнате, уже ощущая снова тоску по моему мужчине, решительно поднялась. Сняла свадебное платье. Омылась. Одела платье попроще, тускло-зелёное. Украшения из ниток, завязанных в причудливые узлы, да янтаря отшлифованного, овального и круглого. И отправилась к Тину.

Нет, я не передумаю. Я никогда не передумаю.

Я счастлива сейчас с Нэлом, но не забуду тех, кто сейчас ощущает себя несчастными.

В конце концов, должен же кто-нибудь позаботиться о них! Хоть когда-нибудь! И без войны!